Кроме того, ей очень хотелось объявить мне о своих
новых надеждах, возродившихся в ней со вчерашнего дня, и об Николае Сергеиче, который со вчерашнего дня прихворнул, стал угрюм, а между тем и как-то особенно с нею нежен.
У подъезда, от которого только что откатили тройки, генерал разглядел, что князь схватил первого извозчика и крикнул ему «в Екатерингоф, вслед за тройками». Затем подкатил генеральский серенький рысачок и увлек генерала домой, с
новыми надеждами и расчетами, и с давешним жемчугом, который генерал все-таки не забыл взять с собой. Между расчетами мелькнул ему раза два и соблазнительный образ Настасьи Филипповны; генерал вздохнул:
Мать слушала невнятные вопросы старичка, — он спрашивал, не глядя на подсудимых, и голова его лежала на воротнике мундира неподвижно, — слышала спокойные, короткие ответы сына. Ей казалось, что старший судья и все его товарищи не могут быть злыми, жестокими людьми. Внимательно осматривая лица судей, она, пытаясь что-то предугадать, тихонько прислушивалась к росту
новой надежды в своей груди.
Тут была и ревнивая зависть к Назанскому — ревность к прошлому, и какое-то торжествующее злое сожаление к Николаеву, но в то же время была и какая-то
новая надежда — неопределенная, туманная, но сладкая и манящая.
Неточные совпадения
Надежды росли и с каждым
новым днем приобретали всё больше и больше вероятия.
Слобода смолкла, но никто не выходил."Чаяли стрельцы, — говорит летописец, — что
новое сие изобретение (то есть усмирение посредством ломки домов), подобно всем прочим, одно мечтание представляет, но недолго пришлось им в сей сладкой
надежде себя утешать".
С бодрым чувством
надежды на
новую, лучшую жизнь, он в девятом часу ночи подъехал к своему дому.
Он всё лежал, стараясь заснуть, хотя чувствовал, что не было ни малейшей
надежды, и всё повторял шопотом случайные слова из какой-нибудь мысли, желая этим удержать возникновение
новых образов. Он прислушался — и услыхал странным, сумасшедшим шопотом повторяемые слова: «не умел ценить, не умел пользоваться; не умел ценить, не умел пользоваться».
Сам больной, вымытый и причесанный, лежал на чистых простынях, на высоко поднятых подушках, в чистой рубашке с белым воротником около неестественно тонкой шеи и с
новым выражением
надежды, не спуская глаз, смотрел на Кити.