Неточные совпадения
Я жадно в него всматривался, хоть и видел его много раз до этой минуты; я
смотрел в его глаза, как будто его взгляд мог разрешить все мои недоумения, мог разъяснить мне: чем, как этот
ребенок мог очаровать ее, мог зародить в ней такую безумную любовь — любовь до забвения самого первого долга, до безрассудной жертвы всем, что было для Наташи до сих пор самой полной святыней? Князь взял меня
за обе руки, крепко пожал их, и его взгляд, кроткий и ясный, проник в мое сердце.
— Это я, видишь, Ваня,
смотреть не могу, — начал он после довольно продолжительного сердитого молчания, — как эти маленькие, невинные создания дрогнут от холоду на улице… из-за проклятых матерей и отцов. А впрочем, какая же мать и вышлет такого
ребенка на такой ужас, если уж не самая несчастная!.. Должно быть, там в углу у ней еще сидят сироты, а это старшая; сама больна, старуха-то; и… гм! Не княжеские
дети! Много, Ваня, на свете… не княжеских
детей! гм!
Нечего было тут прибавлять. Я молчал, и мне самому хотелось заплакать,
смотря на нее, так, от любви какой-то. Что
за милый был это
ребенок! Я уж не спрашивал ее, почему она считает себя способною сделать счастье Алеши.
Сама она усаживалась где-нибудь в холодке: на крыльце, на пороге погреба или просто на травке, по-видимому с тем, чтоб вязать чулок и
смотреть за ребенком. Но вскоре она лениво унимала его, кивая головой.
«Тщеславие, честолюбие и корысть», конечно, важные пороки, если опять-таки не
посмотреть за детьми и дать усилиться злу; между тем эти же пороки, как их называет автор, могут, при разумном воспитании, повести к земледельческой, мануфактурной и промышленной деятельности, которую даже без них, если правду сказать, и не привьешь к краю.
Ни одна женщина не приехала помочь ей, показать участие,
посмотреть за детьми, за домом. Витберг остался с нею; пророк-чиновник и я взялись за хлопоты.
Неточные совпадения
Сначала она думала о
детях, о которых, хотя княгиня, а главное Кити (она на нее больше надеялась), обещала
за ними
смотреть, она всё-таки беспокоилась.
Хотя и хлопотливо было
смотреть за всеми
детьми и останавливать их шалости, хотя и трудно было вспомнить и не перепутать все эти чулочки, панталончики, башмачки с разных ног и развязывать, расстегивать и завязывать тесемочки и пуговки.
А вот пройди в это время мимо его какой-нибудь его же знакомый, имеющий чин ни слишком большой, ни слишком малый, он в ту же минуту толкнет под руку своего соседа и скажет ему, чуть не фыркнув от смеха: «
Смотри,
смотри, вон Чичиков, Чичиков пошел!» И потом, как
ребенок, позабыв всякое приличие, должное знанию и летам, побежит
за ним вдогонку, поддразнивая сзади и приговаривая: «Чичиков!
А в маленькой задней комнатке, на большом сундуке, сидела, в голубой душегрейке [Женская теплая кофта, обычно без рукавов, со сборками по талии.] и с наброшенным белым платком на темных волосах, молодая женщина, Фенечка, и то прислушивалась, то дремала, то
посматривала на растворенную дверь, из-за которой виднелась детская кроватка и слышалось ровное дыхание спящего
ребенка.
Но по «системе фраз» самого Макарова женщина
смотрит на мужчину, как на приказчика в магазине модных вещей, — он должен показывать ей самые лучшие чувства и мысли, а она
за все платит ему всегда одним и тем же —
детьми.