— Эх, любезный!.. Ну, ну, так и быть; один бокал куда ни шел. Да здравствует русской царь! Ура!.. Проклятый напиток; хуже нашего кваса… За здравие
русского войска!.. Подлей-ка, брат, еще… Ура!
Начиная снова нашу повесть, доведенную нами до перехода русских за границу, мы должны предуведомить читателей, что действие происходит уже в ноябре месяце 1813 года, под стенами Данцига, осажденного
русским войском, в помощь которому прикомандировано было несколько батальонов прусского ландвера, или ополчения.
Небольшой артиллерийской парк и отряд
русского войска, состоящий из одной сильной пехотной роты, расположены были на этом мысе в деревеньке, окруженной со всех сторон садами.
— Однако ж дадите! — вскричал гусар, и глаза его засверкали. — Знаете ли вы, господин жандарм, что этот офицер мой пленник? я вырвал его из средины
русского войска; он принадлежит мне; он моя собственность, и никто в целом мире не волен располагать им без моего согласия.
Неточные совпадения
— Вы забыли, — вскричал Рославлев, вскочив со своего места, — что в России останутся
русские; что тридцать миллионов
русского народа, говорящих одним языком, исповедающих одну веру, могут легко истребить многочисленные
войска вашего Наполеона, составленные из всех народов Европы!
— Pardon, princesse! [Извините, княгиня! (франц.)] — сказал хладнокровно дипломат, — вы не совсем меня поняли. Я не говорю, что
русские должны положительно желать прихода наших
войск в их отечество; я объяснял только вам, что если силою обстоятельств Россия сделается поприщем новых побед нашего императора и
русские будут иметь благоразумие удержаться от народной войны, то последствия этой кампании могут быть очень полезны и выгодны для вашей нации.
— Что можно сказать? Мне кажется, на ваш вопрос отвечать очень легко: вероятно, этот гражданин более ненавидит врагов своего отечества, чем любит свой собственный дом. Вот если б московские жители выбежали навстречу к нашим
войскам, осыпали их рукоплесканиями, приняли с отверстыми объятиями, и вы спросили бы
русских: какое имя можно дать подобным гражданам?.. то, без сомнения, им отвечать было бы гораздо затруднительнее.
Большая
русская армия, под главным начальством незабвенного князя Кутузова, прикрывая богатейшие наши провинции, стояла спокойно лагерем, имела все нужное в изобилии и беспрестанно усиливалась свежими
войсками, подходившими из всех низовых губерний.
— Отправились, — отвечал офицер. — К ним в проводники вызвался один рыжий мужик, который берется довести их до нашего
войска такими тропинками, что они не только с французами, но и с
русскими не повстречаются.
Наши
войска почти без всякого сопротивления заняли Вильну, и вскоре потом исполнились слова
русского государя: ни одного вооруженного врага не осталось в пределах его царства.
Генерал, при котором служил Рославлев, перейдя за границу, присоединился с своей дивизиею к
войскам, назначенным для осады Данцига, а полк Зарецкого остался по-прежнему в авангарде
русской большой армии. С большим горем простились наши друзья.
Отец мой, Андрей Петрович Гринев, в молодости своей служил при графе Минихе [Миних Б. Х. (1683–1767) — военачальник и политический деятель, командовал
русскими войсками в войне с Турцией в 1735–1739 годах.] и вышел в отставку премьер-майором [Премьер-майор — старинный офицерский чин (приблизительно соответствует должности командира батальона).] в 17… году.
Кроме того, что отрядам инсургентов в ней можно было формироваться и скрываться от преследования сильнейших отрядов
русского войска, в пуще есть поляны, на которых стоят стога сена, заготовляемого для зубров на все время суровой зимы; здесь по лесу пробегает несколько ручьев и речек, и, наконец, лес полон смелой и ненапуганной крупной зверины, которою всегда можно пропитать большую партию.
Неточные совпадения
Он состоял в том, чтобы затвориться в Кремле со всем
войском, настроить бараков, окопаться укреплениями, расставить пушки, убить по возможности более лошадей и посолить их мясо; по возможности более достать и намародерничать хлеба и прозимовать до весны; а весной пробиться чрез
русских.
Все-таки мы воздадим честь севастопольским героям; они только своей нечеловеческой храбростью спасли наше отечество: там, начиная с матроса Кошки до Корнилова [Корнилов Владимир Алексеевич (1806—1854) — вице-адмирал
русского Черноморского флота, один из организаторов Севастопольской обороны; 5 октября 1854 года был смертельно ранен при отражении штурма Малахова кургана.], все были Леониды при Фермопилах [Леониды при Фермопилах — Леонид — спартанский царь; в 480 году до н. э. защищал узкий проход Фермопилы с тремястами спартанцев, прикрывая от натиска персов отход греческих
войск, пока все триста человек не пали смертью храбрых.], — ура великим севастопольцам!