Неточные совпадения
Часто случалось, что так обнадеженный жених, возвращаясь с восхищением, находил у себя в экипаже
тыкву; после чего, как ясного отказа, не смел более в дом показаться.
Часто три, пять женихов вместе, всем дано слово, обо всех собирают сведения и потом одному отдают дочь, а прочим подносят
тыкву.
Как вдруг… хлопец отворяет дверь и подает мне большую
тыкву, говоря:"се вам, панычу, прислала панночка!"
Осмеянный, я выбежал из дому, разумеется, не приняв
тыквы, и поспешил выехать из такого негостеприимного дома. Обстоятельства требовали поспешить в другой дом, где еще не могли услышать о сделанном мне отказе, и я приказал, не оглядываясь, гнать к другому отцу, у которого по спискам значилась единородная дочь Евфимия.
Да что долго рассказывать! Таким побытом я объездил все домы в окружности верст на пятьдесят; где только прослышивал, что есть панночки или барышни, везде являлся, везде проговаривал свой диалог… и если бы из всех полученных мною
тыкв вымостить дорогу, то стало бы от нашего города Хорола до самого Киева. Конечно, это риторическая фигура, но все я пропасть получил
тыкв, до того, что меня в околотке прозвали"арбузный паныч". Известно, что у нас
тыква зовется арбузом.
Неточные совпадения
Подъезжая к крыльцу, заметил он выглянувшие из окна почти в одно время два лица: женское, в чепце, узкое, длинное, как огурец, и мужское, круглое, широкое, как молдаванские
тыквы, называемые горлянками, из которых делают на Руси балалайки, двухструнные легкие балалайки, красу и потеху ухватливого двадцатилетнего парня, мигача и щеголя, и подмигивающего и посвистывающего на белогрудых и белошейных девиц, собравшихся послушать его тихоструйного треньканья.
Наши путешественники останавливались только на несколько минут для обеда, причем ехавший с ними отряд из десяти козаков слезал с лошадей, отвязывал деревянные баклажки с горелкою и
тыквы, употребляемые вместо сосудов.
Торговки, сидевшие на базаре, всегда закрывали руками своими пироги, бублики, семечки из
тыкв, как орлицы детей своих, если только видели проходившего бурсака.
Он мог бы не говорить этого, череп его блестел, как
тыква, окропленная росою. В кабинете редактор вытер лысину, утомленно сел за стол, вздохнув, открыл средний ящик стола и положил пред Самгиным пачку его рукописей, — все это, все его жесты Клим видел уже не раз.
—
Тыква, — проводила ее Татьяна.