Неточные совпадения
Я всегда боялся отца, а теперь тем более. Теперь я носил
в себе целый мир смутных
вопросов и ощущений. Мог ли он понять меня? Мог ли я
в чем-либо признаться ему, не изменяя своим друзьям? Я дрожал при мысли, что он узнает когда-либо о моем знакомстве
с «дурным обществом», но изменить этому обществу, изменить Валеку и Марусе я был не
в состоянии. К тому же здесь было тоже нечто вроде «принципа»: если б я изменил им, нарушив данное слово, то не мог бы при встрече поднять на них
глаз от стыда.
Неточные совпадения
Стародум. Оттого, мой друг, что при нынешних супружествах редко
с сердцем советуют. Дело
в том, знатен ли, богат ли жених? Хороша ли, богата ли невеста? О благонравии
вопросу нет. Никому и
в голову не входит, что
в глазах мыслящих людей честный человек без большого чина — презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не может. Признаюсь тебе, что сердце мое тогда только будет спокойно, когда увижу тебя за мужем, достойным твоего сердца, когда взаимная любовь ваша…
Вронский
с удивлением приподнял голову и посмотрел, как он умел смотреть, не
в глаза, а на лоб Англичанина, удивляясь смелости его
вопроса. Но поняв, что Англичанин, делая этот
вопрос, смотрел на него не как на хозяина, но как на жокея, ответил ему:
— Может быть, и да, — сказал Левин. — Но всё-таки я любуюсь на твое величие и горжусь, что у меня друг такой великий человек. Однако ты мне не ответил на мой
вопрос, — прибавил он,
с отчаянным усилием прямо глядя
в глаза Облонскому.
В это время Степан Аркадьич, со шляпой на боку, блестя лицом и
глазами, веселым победителем входил
в сад. Но, подойдя к теще, он
с грустным, виноватым лицом отвечал на ее
вопросы о здоровье Долли. Поговорив тихо и уныло
с тещей, он выпрямил грудь и взял под руку Левина.
Профессор
с досадой и как будто умственною болью от перерыва оглянулся на странного вопрошателя, похожего более на бурлака, чем на философа, и перенес
глаза на Сергея Ивановича, как бы спрашивая: что ж тут говорить? Но Сергей Иванович, который далеко не
с тем усилием и односторонностью говорил, как профессор, и у которого
в голове оставался простор для того, чтоб и отвечать профессору и вместе понимать ту простую и естественную точку зрения,
с которой был сделан
вопрос, улыбнулся и сказал: