Неточные совпадения
Я просыпался весь
в поту, с бьющимся сердцем.
В комнате слышалось дыхание, но привычные звуки как будто заслонялись чем-то вдвинувшимся с того света, чужим и странным.
В соседней спальне стучит маятник, потрескивает нагоревшая свеча. Старая нянька вскрикивает и бормочет во сне. Она тоже чужая и страшная… Ветер шевелит ставню, точно кто-то живой дергает ее снаружи. Позвякивает стекло… Кто-то дышит и невидимо ходит и
глядит невидящими
глазами… Кто-то, слепо страдающий и грозящий жутким слепым страданием.
Знакомство с купленным мальчиком завязать было трудно. Даже
в то время, когда пан Уляницкий уходил
в свою должность, его мальчик сидел взаперти, выходя лишь за самыми необходимыми делами: вынести сор, принести воды, сходить с судками за обедом. Когда мы при случае подходили к нему и заговаривали, он
глядел волчком, пугливо потуплял свои черные круглые
глаза и старался поскорее уйти, как будто разговор с нами представлял для него опасность.
Он остановился, как будто злоба мешала ему говорить.
В комнате стало жутко и тихо. Потом он повернулся к дверям, но
в это время от кресла отца раздался сухой стук палки о крашеный пол. Дешерт оглянулся; я тоже невольно посмотрел на отца. Лицо его было как будто спокойно, но я знал этот блеск его больших выразительных
глаз. Он сделал было усилие, чтобы подняться, потом опустился
в кресло и,
глядя прямо
в лицо Дешерту, сказал по — польски, видимо сдерживая порыв вспыльчивости...
Несмотря на сутулость и оспенное лицо,
в нем было какое-то особое прирожденное изящество, а маленькие, немного печальные, но очень живые черные
глаза глядели из-под рябоватых век необыкновенно привлекательным и добрым взглядом.
Другая фигура, тоже еще
в Житомире. Это священник Овсянкин… Он весь белый, как молоко, с прекрасными синими
глазами.
В этих
глазах постоянно светилось выражение какого-то доброго беспокойства. И когда порой, во время ответа, он так
глядел в мои
глаза, то мне казалось, что он чего-то ищет во мне с ласковой тревогой, чего-то нужного и важного для меня и для него самого.
А
в середине карты —
в каком-то туманном клубке виднелась голова на тонкой извивающейся шее, и колющие
глаза остро
глядели на меня
в ожидании ответа…
Через несколько секунд дело объяснилось: зоркие
глаза начальника края успели из-за фартука усмотреть, что ученики, стоявшие
в палисаднике, не сняли шапок. Они, конечно, сейчас же исправили свою оплошность, и только один, брат хозяйки, — малыш, кажется, из второго класса, —
глядел, выпучив
глаза и разинув рот, на странного генерала, неизвестно зачем трусившего грузным аллюром через улицу… Безак вбежал
в палисадник, схватил гимназиста за ухо и передал подбежавшим полицейским...
Наружность у Антония (так звали ябедника) была необыкновенно сладостная. Круглая фигура, большой живот, маленькая лысая голова, сизый нос и добродушные
глаза, светившиеся любовью к ближним. Когда он сидел
в кресле, сложив пухлые руки на животе, вращая большими пальцами, и с тихой улыбкой
глядел на собеседника, — его можно было бы принять за олицетворение спокойной совести.
В действительности это был опасный хищник.
Эпизод этот залег
в моей памяти каким-то странным противоречием, и порой,
глядя, как капитан развивает перед Каролем какой-нибудь новый план, а тот слушает внимательно и спокойно, — я спрашивал себя: помнит ли Кароль, или забыл? И если помнит, то винит ли капитана? Или себя? Или никого не винит, а просто носит
в душе беспредметную горечь и злобу? Ничего нельзя было сказать,
глядя на суховатое морщинистое лицо, с колючей искоркой
в глазах и с тонкими губами, сжатыми, точно от ощущения уксуса и желчи…
Отца мы застали живым. Когда мы здоровались с ним, он не мог говорить и только смотрел
глазами,
в которых виднелись страдание и нежность. Мне хотелось чем-нибудь выразить ему, как глубоко я люблю его за всю его жизнь и как чувствую его горе. Поэтому, когда все вышли, я подошел к его постели, взял его руку и прильнул к ней губами,
глядя в его лицо. Губы его зашевелились, он что-то хотел сказать. Я наклонился к нему и услышал два слова...
Я живо помню, как
в этот вечер
в замирающих тонах глубокого голоса Авдиева, когда я закрывал
глаза или
глядел на смутную гладь камышей, мне виделась степь, залитая мечтательным сиянием, колышущаяся буйной травой, изрезанная молчаливыми ярами.
Я вернулся на прежнее место,
глядел на воду, искал
глазами лебедей, но и они уже затерялись где-то
в тени, как мои мысли…
Когда я кончил читать, умные
глаза Андрусского
глядели на меня через стол. Заметив почти опьяняющее впечатление, которое произвело на меня чтение, он просто и очень объективно изложил мне суть дела, идеи Нечаева, убийство Иванова
в Петровском парке… Затем сказал, что
в студенческом мире, куда мне придется скоро окунуться, я встречусь с тем же брожением и должен хорошо разбираться во всем…
Вдруг вблизи послышалось легкое шуршание. Я оглянулся и увидел
в двух шагах, за щелеватым палисадом, пеструю фигуру девочки — подростка, немного старше меня.
В широкую щель
глядели на меня два черных
глаза. Это была еврейка, которую звали Итой; но она была более известна всем
в городе, как «Басина внучка».
В первое мгновение мне показалось даже, что у той девочки было то же самое лицо с красивым профилем и с тем же выражением
в голубых
глазах, которые вчера
глядели на меня несколько раз с таким милым дружеским расположением.
Неточные совпадения
Крестьяне сняли шапочки. // Низенько поклонилися, // Повыстроились
в ряд // И мерину саврасому // Загородили путь. // Священник поднял голову, //
Глядел,
глазами спрашивал: // Чего они хотят?
С козою с барабанщицей // И не с простой шарманкою, // А с настоящей музыкой // Смотрели тут они. // Комедия не мудрая, // Однако и не глупая, // Хожалому, квартальному // Не
в бровь, а прямо
в глаз! // Шалаш полным-полнехонек. // Народ орешки щелкает, // А то два-три крестьянина // Словечком перекинутся — //
Гляди, явилась водочка: // Посмотрят да попьют! // Хохочут, утешаются // И часто
в речь Петрушкину // Вставляют слово меткое, // Какого не придумаешь, // Хоть проглоти перо!
Мы слова не промолвили, // Друг другу не
глядели мы //
В глаза… а всей гурьбой // Христьяна Христианыча // Поталкивали бережно // Всё к яме… всё на край…
Создавать" — это значит представить себе, что находишься
в дремучем лесу; это значит взять
в руку топор и, помахивая этим орудием творчества направо и налево, неуклонно идти куда
глаза глядят.
План был начертан обширный. Сначала направиться
в один угол выгона; потом, перерезав его площадь поперек, нагрянуть
в другой конец; потом очутиться
в середине, потом ехать опять по прямому направлению, а затем уже куда
глаза глядят. Везде принимать поздравления и дары.