Неточные совпадения
Когда однажды мы, дети, спросили, что это такое, то
отец ответил, что это наш «герб» и что мы
имеем право припечатывать им свои письма, тогда как другие люди этого права
не имеют.
Называется эта штука по — польски довольно странно: «Korabl i Lodzia» (ковчег и ладья), но какой это
имеет смысл, сам
отец объяснить нам
не может; пожалуй, и никакого смысла
не имеет…
Я долго
не спал, удивленный этой небывалой сценой… Я сознавал, что ссора
не имела личного характера. Они спорили, и мать плакала
не от личной обиды, а о том, что было прежде и чего теперь нет: о своей отчизне, где были короли в коронах, гетманы, красивая одежда, какая-то непонятная, но обаятельная «воля», о которой говорили Зборовские, школы, в которых учился Фома из Сандомира… Теперь ничего этого нет. Отняли родичи
отца. Они сильнее. Мать плачет, потому что это несправедливо… их обидели…
Это, конечно, было совершенно верно, но
не имело никакого практического смысла. Мой
отец, как и другие чиновники, должен был учить детей там, где служил. Выходило, что выбор дальнейшего образования предопределялся
не «умственными склонностями» детей, а случайностями служебных переводов наших
отцов.
Это было что-то вроде обета. Я обозревал весь известный мне мирок. Он был невелик, и мне было
не трудно распределить в нем истину и заблуждение. Вера — это разумное, спокойное настроение
отца. Неверие или смешно, как у капитана, или сухо и неприятно, как у молодого медика. О сомнении, которое остановить труднее, чем было Иисусу Навину остановить движение миров, — я
не имел тогда ни малейшего понятия. В моем мирке оно
не занимало никакого места.
Неточные совпадения
Он был по службе меня моложе, сын случайного
отца, воспитан в большом свете и
имел особливый случай научиться тому, что в наше воспитание еще и
не входило.
Отец,
не имея почтения к жене своей, едва смеет их обнять, едва смеет отдаться нежнейшим чувствованиям человеческого сердца.
Она поехала в игрушечную лавку, накупила игрушек и обдумала план действий. Она приедет рано утром, в 8 часов, когда Алексей Александрович еще, верно,
не вставал. Она будет
иметь в руках деньги, которые даст швейцару и лакею, с тем чтоб они пустили ее, и,
не поднимая вуаля, скажет, что она от крестного
отца Сережи приехала поздравить и что ей поручено поставить игрушки у кровати сына. Она
не приготовила только тех слов, которые она скажет сыну. Сколько она ни думала об этом, она ничего
не могла придумать.
— Экой молодец стал! И то
не Сережа, а целый Сергей Алексеич! — улыбаясь сказал Степан Аркадьич, глядя на бойко и развязно вошедшего красивого, широкого мальчика в синей курточке и длинных панталонах. Мальчик
имел вид здоровый и веселый. Он поклонился дяде, как чужому, но, узнав его, покраснел и, точно обиженный и рассерженный чем-то, поспешно отвернулся от него. Мальчик подошел к
отцу и подал ему записку о баллах, полученных в школе.
― Вы говорите ― нравственное воспитание. Нельзя себе представить, как это трудно! Только что вы побороли одну сторону, другие вырастают, и опять борьба. Если
не иметь опоры в религии, ― помните, мы с вами говорили, ― то никакой
отец одними своими силами без этой помощи
не мог бы воспитывать.