— Надеюсь, вы не подозреваете во мне донжуанских намерений, — сказал я, не желая даже
сказать дерзость. Соколова страшно обиделась.
Сказать дерзость учителю, вообще говоря, считалось подвигом, и если бы он так же прямо назвал бараном одного из «старых» — Кранца, Самаревича, Егорова, то совет бы его исключил, а ученики проводили бы его горячим сочувствием.
Неточные совпадения
Когда кадриль кончилась, Сонечка
сказала мне «merci» с таким милым выражением, как будто я действительно заслужил ее благодарность. Я был в восторге, не помнил себя от радости и сам не мог узнать себя: откуда взялись у меня смелость, уверенность и даже
дерзость? «Нет вещи, которая бы могла меня сконфузить! — думал я, беззаботно разгуливая по зале, — я готов на все!»
— А знаете что, — спросил он вдруг, почти дерзко смотря на него и как бы ощущая от своей
дерзости наслаждение, — ведь это существует, кажется, такое юридическое правило, такой прием юридический — для всех возможных следователей — сперва начать издалека, с пустячков, или даже с серьезного, но только совсем постороннего, чтобы, так
сказать, ободрить, или, лучше
сказать, развлечь допрашиваемого, усыпить его осторожность, и потом вдруг, неожиданнейшим образом огорошить его в самое темя каким-нибудь самым роковым и опасным вопросом; так ли?
Мнение мое было принято чиновниками с явною неблагосклонностию. Они видели в нем опрометчивость и
дерзость молодого человека. Поднялся ропот, и я услышал явственно слово «молокосос», произнесенное кем-то вполголоса. Генерал обратился ко мне и
сказал с улыбкою: «Господин прапорщик! Первые голоса на военных советах подаются обыкновенно в пользу движений наступательных; это законный порядок. Теперь станем продолжать собирание голосов. Г-н коллежский советник!
скажите нам ваше мнение!»
Он посмотрел, стоя на коленях, а потом, встретив губернаторшу глаз на глаз,
сказал, поклонясь ей в пояс: «Простите, Христа ради, ваше превосходительство,
дерзость мою, а красота ваша воистину — божеская, и благодарен я богу, что видел эдакое чудо».
Самгин выпил рюмку коньяка, подождал, пока прошло ощущение ожога во рту, и выпил еще. Давно уже он не испытывал столь острого раздражения против людей, давно не чувствовал себя так одиноким. К этому чувству присоединялась тоскливая зависть, — как хорошо было бы обладать грубой
дерзостью Кутузова, говорить в лицо людей то, что думаешь о них.
Сказать бы им: