Неточные совпадения
Пока дядя Максим с холодным мужеством обсуждал эту жгучую мысль, соображая и сопоставляя доводы за и против, перед его глазами стало мелькать новое существо, которому судьба судила явиться на свет уже инвалидом. Сначала он не обращал
внимания на слепого
ребенка, но потом странное сходство судьбы мальчика с его собственною заинтересовало дядю Максима.
Когда в комнате бывало тихо и смена разнообразных звуков не развлекала его
внимания,
ребенок, казалось, думал о чем-то с недоумелым и удивленным выражением на красивом и не по-детски серьезном лице.
И она сознавала, что гордая «пани» смиряется в ней перед конюхом-хлопом. Она забывала его грубую одежду и запах дегтя, и сквозь тихие переливы песни вспоминалось ей добродушное лицо, с мягким выражением серых глаз и застенчиво-юмористическою улыбкой из-под длинных усов. По временам краска гнева опять приливала к лицу и вискам молодой женщины: она чувствовала, что в борьбе из-за
внимания ее
ребенка она стала с этим мужиком на одну арену, на равной ноге, и он, «хлоп», победил.
Любили и за то, что Дмитрий умел, как-то неожиданно и на зависть Клима, овладевать
вниманием детей, рассказывая им о гнездах птиц, о норах, о логовищах зверей, о жизни пчел и ос.
Ни одна мелочь, ни одна черта не ускользает от пытливого
внимания ребенка; неизгладимо врезывается в душу картина домашнего быта; напитывается мягкий ум живыми примерами и бессознательно чертит программу своей жизни по жизни, его окружающей.
— Кто скорее в залу? Ну, раз, два три! Наперегонки, — предлагаю я, чтобы отвлечь
внимание детей от печальной картины, и мчусь туда первая, как на крыльях.
Неточные совпадения
Дарья же Александровна знала, что само собой не бывает даже кашки к завтраку
детям и что потому при таком сложном и прекрасном устройстве должно было быть положено чье-нибудь усиленное
внимание.
Как убившийся
ребенок, прыгая, приводит в движенье свои мускулы, чтобы заглушить боль, так для Алексея Александровича было необходимо умственное движение, чтобы заглушить те мысли о жене, которые в ее присутствии и в присутствии Вронского и при постоянном повторении его имени требовали к себе
внимания.
Два-три десятка
детей ее возраста, живших в Каперне, пропитанной, как губка водой, грубым семейным началом, основой которого служил непоколебимый авторитет матери и отца, переимчивые, как все
дети в мире, вычеркнули раз-навсегда маленькую Ассоль из сферы своего покровительства и
внимания.
И, в свою очередь, интересно рассказывала, что еще пятилетним
ребенком Клим трогательно ухаживал за хилым цветком, который случайно вырос в теневом углу сада, среди сорных трав; он поливал его, не обращая
внимания на цветы в клумбах, а когда цветок все-таки погиб, Клим долго и горько плакал.
Клим очень хорошо чувствовал, что дед всячески старается унизить его, тогда как все другие взрослые заботливо возвышают. Настоящий Старик утверждал, что Клим просто слабенький, вялый мальчик и что ничего необыкновенного в нем нет. Он играл плохими игрушками только потому, что хорошие у него отнимали бойкие
дети, он дружился с внуком няньки, потому что Иван Дронов глупее
детей Варавки, а Клим, избалованный всеми, самолюбив, требует особого
внимания к себе и находит его только у Ивана.