Заповеди же христианские (
заповедь любви не есть заповедь в тесном смысле слова, а выражение самой сущности учения), пять заповедей нагорной проповеди — все отрицательные и показывают только то, чего на известной степени развития человечества люди могут уже не делать.
По учению евангельскому, есть только две
заповеди любви. Когда «законник, искушая его, спросил, говоря: Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: возлюби господа бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. XXII, 35—39).
Неточные совпадения
Я это испытал на себе: лишь только я начал развивать эту идею о новой
заповеди — и сначала, разумеется, шутя, я вдруг начал понимать всю степень моей, таившейся во мне,
любви к твоей матери.
— Скажите мадонне, что ваши дети хорошо поняли главную
заповедь ее сына: они любят ближних живой
любовью…
— Нет, ты постой! погоди! ты вот мне на что ответь: разве это резон? Резон ли мужнюю жену на
любовь с собою склонять? Как эти поступки в заповедях-то называются? слыхал? а?
— Говори ж ты! Неш это дело тоже как по рассуждению делается? Один соблаз действует. Ты с нею совсем просто, без всяких этих намерений
заповедь свою преступил, а она уж и на шею тебе вешается. Вот и
любовь!
Церковные учителя прямо не признают
заповеди непротивления обязательною, учат тому, что она необязательна и что можно и есть случаи, когда должно отступать от нее, и вместе с тем не смеют сказать, что они не признают эту простую, ясную
заповедь, неразрывно связанную со всем учением Христа, учением кротости, смирения, покорного несения креста, самоотвержения и
любви к врагам, —
заповедь, без которой всё учение становится пустыми словами.