Неточные совпадения
— Что-с? Пшецыньского? — слегка
прищурился на него старик. — Я, сударь мой, турка не пугался, черкеса не пугался, да англичанина с французом не испугался, так уж вашего-то Пшецыньского мне и Бог да и совесть бояться не велели! А песню-то вы все-таки не
пойте!
— Дело в том, что дня через два-три мы отправимся с вами по Поволжью: где пешочком, где на лодочке, а где и конно, как случится; ну, и станем мужичкам православным золотые грамоты казать. Понимаете-с? —
прищурился Свитка. — Нынче вечером
будьте у меня: я покажу вам экземплярчик, и вообще потолкуем, условимся, а пока прощайте, да помните же хорошенько все, чтó сказал я вам.
— То
есть насчет чего-с это? —
прищурился тот с обычным шильничеством.
— А кто вызывался поднять и нести мое знамя? — насмешливо
прищурилась на него Цезарина, — или,
быть может, вы — трус, господин Хвалынцев?
Неточные совпадения
— О, на самой простейшей-с! — и вдруг Порфирий Петрович как-то явно насмешливо посмотрел на него,
прищурившись и как бы ему подмигнув. Впрочем, это, может
быть, только так показалось Раскольникову, потому что продолжалось одно мгновение. По крайней мере, что-то такое
было. Раскольников побожился бы, что он ему подмигнул, черт знает для чего.
— А вы убеждены, что не может? (Свидригайлов
прищурился и насмешливо улыбнулся.) Вы правы, она меня не любит; но никогда не ручайтесь в делах, бывших между мужем и женой или любовником и любовницей. Тут
есть всегда один уголок, который всегда всему свету остается неизвестен и который известен только им двум. Вы ручаетесь, что Авдотья Романовна на меня с отвращением смотрела?
Пульхерия Александровна взглянула на Соню и слегка
прищурилась. Несмотря на все свое замешательство перед настойчивым и вызывающим взглядом Роди, она никак не могла отказать себе в этом удовольствии. Дунечка серьезно, пристально уставилась прямо в лицо бедной девушки и с недоумением ее рассматривала. Соня, услышав рекомендацию, подняла
было глаза опять, но смутилась еще более прежнего.
Генерал чуть-чуть
было усмехнулся, но подумал и приостановился; потом еще подумал,
прищурился, оглядел еще раз своего гостя с ног до головы, затем быстро указал ему стул, сам сел несколько наискось и в нетерпеливом ожидании повернулся к князю. Ганя стоял в углу кабинета, у бюро, и разбирал бумаги.
— Боялись? Стало
быть, уже имели основания к тому? —
прищурился Лебедев.