Этих моисеевских и полояровских материалов набралось у князя уже изрядное количество, и не
мало денег было за них переплачено двум даровитым авторам, а дело о журнале все еще стояло на точке замерзания.
Неточные совпадения
— Поскорей не можно… поскорей опять неловко будет: как же ж так-таки сразу после спектакля?..
Мало ль что может потом обернуться! А мы так, через месяц, сперва Яроц, а потом я. Надо наперед отправить наши росписки, то есть будто мы должны там, а
деньги прямо на имя полиции; полиция вытребует кредиторов и уплатит сполна, а нам росписки перешлет обратно. Вот это так. Это дело будет, а то так, по-татарски — ни с бухты, ни барахты! — «Завше розумне и легальне и вшистко розумне и легальне!»
Моисей мало-помалу успел и прочим членам внушить мысль, что Полояров, зарабатывая сам очень немного и в то же время распоряжаясь общими
деньгами, живет по преимуществу на их общий счет.
— Э, да вы у меня уж весь банк сорвали!.. Нет, с вами беда играть! — говорил Слопчицький, передавая ей
деньги, — да
мало того, еще и приплатиться приходится.
— Нет, Сусанна… благодарю тебя, но… я никогда не возьму твоих
денег!.. Ты, может быть, потом раскаешься в этом добром порыве… Как знать!.. Ты можешь разлюбить меня, разойтись со мной… да и
мало ли что!..
Все это минутами еще более кололо и щемило душу Бейгуша. Давешние убеждения и доводы пана грабе разбивались об это простое, даже
мало сознающее себя чувство любви и безграничной привязанности, которое таким ярким огнем горело для Анзельма в сердце Сусанны. Но чем ясней делалось в нем сознание этого простого и столь глубокого чувства, тем хуже и темней на душе становилось ему, тем гнуснее представлялась недавняя комедия с
деньгами…
Поэтому она чуть не ежедневно бомбардировала своего благоверного письмами, в которых настойчиво изображала, что если он «мало-мальски честный и порядочный, то пусть присылает ей поболее
денег, в противном же случае, в Петербурге, мол, есть генерал-губернатор Суворов, и я, мол, твоя законная жена, на всякий скандал пущусь и наделаю тебе много пакостей».
— Очень умные оба, — сказала она и кратко сообщила, что работа в городе идет довольно успешно, есть своя маленькая типография, но, разумеется, не хватает литературы,
мало денег.
Развитие Грановского не было похоже на наше; воспитанный в Орле, он попал в Петербургский университет. Получая
мало денег от отца, он с весьма молодых лет должен был писать «по подряду» журнальные статьи. Он и друг его Е. Корш, с которым он встретился тогда и остался с тех пор и до кончины в самых близких отношениях, работали на Сенковского, которому были нужны свежие силы и неопытные юноши для того, чтобы претворять добросовестный труд их в шипучее цимлянское «Библиотеки для чтения».
— Не бойтесь, дядюшка, — говорил на это Александр, — худо, когда
мало денег, много мне не нужно, а довольно — у меня есть.
— Нельзя, молодой человек! желаете иметь успех у женщин и жалеете пяти рублей… фуй, фуй, фуй! Ежели мамаша: дает
мало денег — добывайте сами! Трудитесь, давайте уроки, просвещайте юношество! Итак, повторяю: завтра будет готово. До свидания… победитель!
Неточные совпадения
Оро́бели наследники: // А ну как перед смертию // Лишит наследства?
Мало ли // Лесов, земель у батюшки? // Что
денег понакоплено, // Куда пойдет добро? // Гадай! У князя в Питере // Три дочери побочные // За генералов выданы, // Не отказал бы им!
Левин знал, что хозяйство
мало интересует старшего брата и что он, только делая ему уступку, спросил его об этом, и потому ответил только о продаже пшеницы и
деньгах.
В молодой и горячей голове Разумихина твердо укрепился проект положить в будущие три-четыре года, по возможности, хоть начало будущего состояния, скопить хоть несколько
денег и переехать в Сибирь, где почва богата во всех отношениях, а работников, людей и капиталов
мало; там поселиться в том самом городе, где будет Родя, и… всем вместе начать новую жизнь.
Он шел дорогой тихо и степенно, не торопясь, чтобы не подать каких подозрений.
Мало глядел он на прохожих, даже старался совсем не глядеть на лица и быть как можно неприметнее. Тут вспомнилась ему его шляпа. «Боже мой! И
деньги были третьего дня, и не мог переменить на фуражку!» Проклятие вырвалось из души его.
— Значит, сейчас позвоним и явится покупатель, нотариус Животовский, спекулянт, держи ухо остро! Но, сначала, Клим Иванович, на какого черта тебе тысячи
денег? Не надобно тебе
денег, тебе газета нужна или — книгоиздательство. На газету —
мало десятков тысяч, надо сотни полторы, две. Предлагаю: давай мне эти двадцать тысяч, и я тебе обещаю через год взогнать их до двухсот. Обещаю, но гарантировать — не могу, нечем. Векселя могу дать, а — чего они стоят?