Неточные совпадения
— Как я его здорово надул! — рассказывал часто какой-нибудь Грузов или Балкашин. — Прохожу мимо — нуль внимания и фунт презрения. Он мне кричит; «Господин гимназист, пожалуйте сюда». А я
думаю себе: «Нака-сь, выкуси». Ходу! Он
за мной. Я от него. Он вскакивает на извозчика. «Ну,
думаю: дело мое табак, поймает». Вдруг вижу сквозные ворота, моментально — шмыг! и калитку на запор… Покамест он стоял там да ругался, да дворника звал, я давно уж удрать успел.
«Вот она села в пролетку, вот извозчик круто заворачивает лошадь назад, вот, подъезжая к углу, мама бросает последний взгляд на подъезд», —
думал Буланин, глотая слезы, и все-таки ступенька
за ступенькой подымался вверх.
Но на верхней площадке его тоска возросла до такой нестерпимой боли, что он вдруг, сам не сознавая, что делает, опрометью побежал вниз. В одну минуту он уже был на крыльце. Он ни на что не надеялся, ни о чем не
думал, но он вовсе не удивился, а только странно обрадовался, когда увидел свою мать на том же самом месте, где
за несколько минут ее оставил. И на этот раз мать должна была первой освободиться из лихорадочных объятий сына.
Он вышел. Он в маленьком масштабе испытал все, что чувствует преступник, приговоренный к смертной, казни. Так же его вели, и он даже не помышлял о бегстве или о сопротивлении, так же он рассчитывал на чудо, на ангела божия с неба, так же он на своем длинном пути в спальню цеплялся душой
за каждую уходящую минуту,
за каждый сделанный шаг, и так же он
думал о том, что вот сто человек остались счастливыми, радостными, прежними мальчиками, а я один, один буду казнен.
— Нет, — сказал Клим и, сняв очки, протирая стекла, наклонил голову. Он знал, что лицо у него злое, и ему не хотелось, чтоб мать видела это. Он чувствовал себя обманутым, обокраденным. Обманывали его все: наемная Маргарита, чахоточная Нехаева, обманывает и Лидия, представляясь не той, какова она на самом деле, наконец обманула и Спивак, он уже не может думать о ней так хорошо, как
думал за час перед этим.
Жизнь Александра разделялась на две половины. Утро поглощала служба. Он рылся в запыленных делах, соображал вовсе не касавшиеся до него обстоятельства, считал на бумаге миллионами не принадлежавшие ему деньги. Но порой голова отказывалась
думать за других, перо выпадало из рук, и им овладевала та сладостная нега, на которую сердился Петр Иваныч.
— Прекрасно сделали, что зашли; я и то уж
думал за вами посылать, — приветствовал нас Иван Тимофеич, — вот комиссию на плечи взвалили, презусом назначили… Устав теперича писать нужно, да писатели-то мы, признаться, горевые!
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я
думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это
за жаркое? Это не жаркое.
И я теперь живу у городничего, жуирую, волочусь напропалую
за его женой и дочкой; не решился только, с которой начать, —
думаю, прежде с матушки, потому что, кажется, готова сейчас на все услуги.
— //
Думал он сам, на Аришу-то глядя: // «Только бы ноги Господь воротил!» // Как ни просил
за племянника дядя, // Барин соперника в рекруты сбыл.
У батюшки, у матушки // С Филиппом побывала я, //
За дело принялась. // Три года, так считаю я, // Неделя
за неделею, // Одним порядком шли, // Что год, то дети: некогда // Ни
думать, ни печалиться, // Дай Бог с работой справиться // Да лоб перекрестить. // Поешь — когда останется // От старших да от деточек, // Уснешь — когда больна… // А на четвертый новое // Подкралось горе лютое — // К кому оно привяжется, // До смерти не избыть!
Правдин. Как дале не пойдет, сударыня? Он доучивает Часослов; а там,
думать надобно, примутся и
за Псалтырь.