Неточные совпадения
Три тысячи шестьсот приставников надзирали за работами, а над приставниками начальствовал Азария,
сын Нафанов, человек жестокий и деятельный, про которого сложился слух, что он никогда не спит, пожираемый огнем внутренней неизлечимой болезни. Все же планы дворца и храма, рисунки колонн, давира и медного
моря, чертежи окон, украшения стен и тронов созданы были зодчим Хирамом-Авием из Сидона,
сыном медника из рода Нафалимова.
— Тысячи женщин до тебя, о моя прекрасная, задавали своим милым этот вопрос, и сотни веков после тебя они будут спрашивать об этом своих милых. Три вещи есть в мире, непонятные для меня, и четвертую я не постигаю: путь орла в небе, змеи на скале, корабля среди
моря и путь мужчины к сердцу женщины. Это не моя мудрость, Суламифь, это слова Агура,
сына Иакеева, слышанные от него учениками. Но почтим и чужую мудрость.
Старики Жакомини шли на Сахалин сухим путем, через Сибирь, а
сын морем, и сын прибыл на место тремя годами раньше.
Неточные совпадения
«Ты хозяйский
сын?» — спросил я его наконец. — «Ни». — «Кто же ты?» — «Сирота, убогой». — «А у хозяйки есть дети?» — «Ни; была дочь, да утикла за
море с татарином». — «С каким татарином?» — «А бис его знает! крымский татарин, лодочник из Керчи».
Финал гремит; пустеет зала; // Шумя, торопится разъезд; // Толпа на площадь побежала // При блеске фонарей и звезд, //
Сыны Авзонии счастливой // Слегка поют мотив игривый, // Его невольно затвердив, // А мы ревем речитатив. // Но поздно. Тихо спит Одесса; // И бездыханна и тепла // Немая ночь. Луна взошла, // Прозрачно-легкая завеса // Объемлет небо. Всё молчит; // Лишь
море Черное шумит…
Люблю, военная столица, // Твоей твердыни дым и гром, // Когда полнощная царица // Дарует
сына в царский дом, // Или победу над врагом // Россия снова торжествует, // Или, взломав свой синий лед, // Нева к
морям его несет // И, чуя вешни дни, ликует.
Это мой почтительнейший, так сказать, Карл
Мор, а вот этот сейчас вошедший
сын, Дмитрий Федорович, и против которого у вас управы ищу, — это уж непочтительнейший Франц
Мор, — оба из «Разбойников» Шиллера, а я, я сам в таком случае уж Regierender Graf von Moor! [владетельный граф фон Моор! (нем.)]
На заводях Кусуна мы застали старого лодочника маньчжура Хей-ба-тоу, что в переводе значит «морской старшина». Это был опытный мореход, плавающий вдоль берегов Уссурийского края с малых лет. Отец его занимался морскими промыслами и с детства приучил
сына к
морю. Раньше он плавал у берегов Южно-Уссурийского края, но в последние годы под давлением русских перекочевал на север.