Неточные совпадения
Они на много-много дней скрашивали монотонное однообразие жизни
в казенном закрытом училище, и была
в них чудесная и чистая прелесть, вновь переживать летние впечатления, которые тогда протекали совсем не замечаемые, совсем не ценимые, а теперь как будто по волшебству встают
в памяти
в таком радостном, блаженном сиянии, что сердце нежно сжимается от тихого томления и впервые крадется смутно
в голову печальная мысль: «Неужели все
в жизни проходит и никогда не
возвращается?»
Он
возвращается в зал. Ольга свободна. Он приглашает ее на вальс. Гибко, положив нагую руку на его плечо и слегка грациозно склонив
голову, она отдается волшебному ритму вальса, легко кружась
в нем. Глаза их на мгновенье встречаются.
В глазах ее томное упоение.
Неточные совпадения
Между тем Амалия Штокфиш распоряжалась: назначила с мещан по алтыну с каждого двора, с купцов же по фунту чаю да по
голове сахару по большой. Потом поехала
в казармы и из собственных рук поднесла солдатам по чарке водки и по куску пирога.
Возвращаясь домой, она встретила на дороге помощника градоначальника и стряпчего, которые гнали хворостиной гусей с луга.
Но как ни казались блестящими приобретенные Бородавкиным результаты,
в существе они были далеко не благотворны. Строптивость была истреблена — это правда, но
в то же время было истреблено и довольство. Жители понурили
головы и как бы захирели; нехотя они работали на полях, нехотя
возвращались домой, нехотя садились за скудную трапезу и слонялись из угла
в угол, словно все опостылело им.
На грязном
голом полу валялись два полуобнаженные человеческие остова (это были сами блаженные, уже успевшие
возвратиться с богомолья), которые бормотали и выкрикивали какие-то бессвязные слова и
в то же время вздрагивали, кривлялись и корчились, словно
в лихорадке.
Изредка доходили до слуха его какие-то, казалось, женские восклицания: «Врешь, пьяница! я никогда не позволяла ему такого грубиянства!» — или: «Ты не дерись, невежа, а ступай
в часть, там я тебе докажу!..» Словом, те слова, которые вдруг обдадут, как варом, какого-нибудь замечтавшегося двадцатилетнего юношу, когда,
возвращаясь из театра, несет он
в голове испанскую улицу, ночь, чудный женский образ с гитарой и кудрями.
Аркаша…» — беспрестанно вертелось у него
в голове; он пытался думать о чем-нибудь другом, и опять
возвращались те же мысли.