— На кукольном базаре. Знаете, это меня всегда удивляло: как только люди хотят сказать высшую похвалу
красивой барышне, они непременно скажут: ну, точь-в-точь куколка. Я не поклонник такой красоты.
У А.И. Соколовой, или, как ее звали, у «Соколихи», были сын Трифон, поразительно похожий на В.М. Дорошевича, только весь в миниатюре, и дочь Марья Сергеевна, очень
красивая барышня, которую мать не отпускала от себя ни на шаг. Трифон Сергеевич, младший, и Марья Сергеевна были Соколовы, а старший — Влас Михайлович — Дорошевич.
В столовой с часами, которым Иван Ильич так рад был, что купил в брикабраке, Петр Иванович встретил священника и еще несколько знакомых, приехавших на панихиду, и увидал знакомую ему
красивую барышню, дочь Ивана Ильича.
В домах богатых заказчиков ему часто приходится видеть
красивых барышень, но они не обращают на него никакого внимания и только иногда смеются и шепчут друг другу: «Какой у этого сапожника красный нос!» Правда, Марья хорошая, добрая, работящая баба, но ведь она необразованная, рука у нее тяжелая и бьется больно, а когда приходится говорить при ней о политике или о чем-нибудь умном, то она вмешивается и несет ужасную чепуху.
Неточные совпадения
Положение богатой
барышни дало почувствовать себя, и девушка готова была плакать от сознания, что она в отцовском доме является
красивой и дорогой безделушкой — не больше.
Я хочу, чтобы мои
барышни были самые
красивые, самые благовоспитанные, самые здоровые и самые веселые во всем городе.
Дома у меня есть книги; в квартире, где жила Королева Марго, теперь живет большое семейство: пять
барышень, одна
красивее другой, и двое гимназистов, — эти люди дают мне книги. Я с жадностью читаю Тургенева и удивляюсь, как у него все понятно, просто и по-осеннему прозрачно, как чисты его люди и как хорошо все, о чем он кротко благовестит.
Сами по себе
барышни были среднего разбора — ни хороши, ни худы, ни особенно молоды. Мне нравилось, что они одевались очень скромно, без всяких претензий и без помощи портнихи. Младшая, Надежда, белокурая и как-то задорно здоровая, мне нравилась больше старшей Веры, которая была
красивее, — я не любил брюнеток.
В комнату нашу вошла большая, полная, даже почти толстая дама с косым пробором и с мушкой на левой щеке. За ней четыре
барышни в ватных шелковых капотах, за ними горничная девушка с
красивым дорожным ларцом из красного сафьяна, за девушкой лакей с ковром и несколькими подушками, за лакеем ливрейным лакей не ливрейный с маленькою собачкой. Генеральша, очевидно, была недовольна, что мы заняли комнату, прежде чем она накушалась здесь своего чаю.