Неточные совпадения
Нетерпеливо платят вперед деньги и на публичной кровати, еще не остывшей от тела предшественника, совершают бесцельно самое великое и прекрасное из мировых таинств — таинство зарождения новой жизни, И женщины с равнодушной готовностью, с однообразными
словами, с заученными профессиональными движениями удовлетворяют, как машины, их желаниям, чтобы тотчас же после них, в ту же ночь, с теми же
словами, улыбками и жестами принять третьего, четвертого, десятого мужчину, нередко уже ждущего
своей очереди в общем зале.
— Ах, и не рассказывайте, — вздыхает Анна Марковна, отвесив
свою нижнюю малиновую губу и затуманив
свои блеклые глаза. — Мы нашу Берточку, — она в гимназии Флейшера, — мы нарочно держим ее в городе, в почтенном семействе. Вы понимаете, все-таки неловко. И вдруг она из гимназии приносит такие
слова и выражения, что я прямо аж вся покраснела.
Более всего ей нравится в романах длинная, хитро задуманная и ловко распутанная интрига, великолепные поединки, перед которыми виконт развязывает банты у
своих башмаков в знак того, что он не намерен отступить ни на шаг от
своей позиции, и после которых маркиз, проткнувши насквозь графа, извиняется, что сделал отверстие в его прекрасном новом камзоле; кошельки, наполненные золотом, небрежно разбрасываемые налево и направо главными героями, любовные приключения и остроты Генриха IV, —
словом, весь этот пряный, в золоте и кружевах, героизм прошедших столетий французской истории.
— Да нет, черт побери, я пойду и приволоку его сюда. Честное
слово, они оба славные ребята — и Борис и Васька. Но еще молоды и на
свой собственный хвост лают. Я иду за ними и ручаюсь, что Борис извинится.
— Дорогая Елена Викторовна, — горячо возразил Чаплинский, — я для вас готов все сделать. Говорю без ложного хвастовства, что отдам
свою жизнь по вашему приказанию, разрушу
свою карьеру и положение по вашему одному знаку… Но я не рискую вас везти в эти дома. Русские нравы грубые, а то и просто бесчеловечные нравы. Я боюсь, что вас оскорбят резким, непристойным
словом или случайный посетитель сделает при вас какую-нибудь нелепую выходку…
Всех этих
слов о дружбе, братстве и товариществе она не могла осмыслить
своим куриным мозгом и простой крестьянской душой.
Откуда происходила эта его влиятельность, вряд ли кто-нибудь мог бы объяснить себе: от его ли самоуверенной внешности, от умения ли схватить и выразить в общих
словах то раздробленное и неясное, что смутно ищется и желается большинством, или оттого, что
свои заключения всегда приберегал к самому нужному моменту.
— Мне решительно все равно, что обо мне станут говорить знакомые и незнакомые, а от
своего намерения спасти, — извините за дурацкое
слово, которое сорвалось, — от намерения ободрить, поддержать эту девушку я не откажусь.
Но она, давно уже потерявшая в учреждении Анны Марковны
свою волю, обезличенная, готовая идти вслед за всяким чужим зовом, не сказала ему ни
слова и пошла вслед за ним.
Окончив допрашивать, переписывать и ругать скверными
словами кучу оборванцев, забранных ночью для вытрезвления и теперь отправляемых по
своим участкам, он откинулся на спинку дивана, заложил руки за шею и так крепко потянулся всей
своей огромной богатырской фигурой, что у него затрещали все связки и суставы.
Попавший в беду Симановский сказал несколько общих утешительных
слов таким рассудительным басом, каким в старинных комедиях говорили благородные отцы, и увел
своих дам.
Благоговея всегда перед твердостью
слов и решений Симановского, Лихонин, однако, догадывался и чутьем понимал истинное его отношение к Любке, и в
своем желании освободиться, стряхнуть с себя случайный и непосильный Груз, он ловил себя на гаденькой мысли: «Она нравится Симановскому, а ей разве не все равно: он, или я, или третий? Объяснюсь-ка я с ним начистоту и уступлю ему Любку по-товарищески. Но ведь не пойдет дура. Визг подымет».
Лихонин, по ее
словам, взял ее к себе только для того, чтобы увлечь, соблазнить, попользоваться, сколько хватит, ее глупостью, а потом бросить. А она, дура, сделалась и взаправду в него влюбимшись, а так как она его очень ревновала ко всем этим кудлатым в кожаных поясах, то он и сделал подлость: нарочно подослал
своего товарища, сговорился с ним, а тот начал обнимать Любку, а Васька вошел, увидел и сделал большой скандал и выгнал Любку на улицу.
Генеральша, всегда такая приличная и сдержанная, кричала в
своем будуаре на синьориту Аниту, топала ногами и ругалась извозчичьими
словами: синьорита была беременна на пятом месяце.
Она прибавила свет, вернулась на
свое место и села в
своей любимой позе — по-турецки. Оба молчали. Слышно было, как далеко, за несколько комнат, тренькало разбитое фортепиано, несся чей-то вибрирующий смех, а с другой стороны — песенка и быстрый веселый разговор.
Слов не было слышно. Извозчик громыхал где-то по отдаленной улице…
— А скажи, душенька, — спросила она еле слышно, так, что кадет с трудом разбирал ее
слова, — скажи еще одно: а то, что ты платил деньги, эти поганые два рубля, — понимаешь? — платил за любовь, за то, чтобы я тебя ласкала, целовала, отдавала бы тебе
свое тело, — за это платить тебе не стыдно было? никогда?
Женька долго теребила
свой носовой платок и глядела себе на кончики туфель, точно собираясь с силами. Ею овладела робость — никак не приходили на ум нужные, важные
слова. Платонов пришел ей на помощь...
Я отдала ему деньги, показала ему
свою болезнь,
словом, была дура дурой.
И, когда они уже все приближались к
своему дому, Тамара вдруг задумчиво произнесла странные, зловещие
слова...
Неточные совпадения
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому
слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице
своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Городничий. Ах, боже мой, вы всё с
своими глупыми расспросами! не дадите ни
слова поговорить о деле. Ну что, друг, как твой барин?.. строг? любит этак распекать или нет?
Артемий Филиппович. О! насчет врачеванья мы с Христианом Ивановичем взяли
свои меры: чем ближе к натуре, тем лучше, — лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет. Да и Христиану Ивановичу затруднительно было б с ними изъясняться: он по-русски ни
слова не знает.
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в
свое дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался
словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать моим чувствам, не то я смертью окончу жизнь
свою».
Ой! ночка, ночка пьяная! // Не светлая, а звездная, // Не жаркая, а с ласковым // Весенним ветерком! // И нашим добрым молодцам // Ты даром не прошла! // Сгрустнулось им по женушкам, // Оно и правда: с женушкой // Теперь бы веселей! // Иван кричит: «Я спать хочу», // А Марьюшка: — И я с тобой! — // Иван кричит: «Постель узка», // А Марьюшка: — Уляжемся! — // Иван кричит: «Ой, холодно», // А Марьюшка: — Угреемся! — // Как вспомнили ту песенку, // Без
слова — согласилися // Ларец
свой попытать.