Неточные совпадения
И Дмитрий Иванович, дитя, которому было за двадцать лет,
от скуки, его томившей, исполнил тотчас предложение своего дьяка, сел с ногами на постель,
взял костяной ларец к себе на колена и отпер его ключом, который висел у него на поясе.
Пошел ты из своей родины, изо Твери,
от святого Спаса златоверхого, с его милостью,
от великого князя Михаилы Борисовича и
от владыки Геннадия; потом поплыл Волгою, в Калязине
взял благословение у игумена Макария; в Нижнем Новгороде ждал татарского посла, что ехал восвояси
от нашего великого князя Ивана с кречетами; тут же пристали к вам наши русские, что шли по-твоему в дальнюю сторону, и с ними потянул ты Волгою.
Пузырек с эликсиром передан ходячему скелету при переводе лекарского наставления. Дрожащая костлявая рука положила было на стол корабельник (Schiffsnobel). Корабельник? легко сказать! Подарок царский, судя по тому, что и сам Иван Васильевич посылывал родным своих друзей, царицам, детям их по корабельнику, много по два. Несмотря на важность дара, лекарь возвратил монету, говоря, что
возьмет ее, когда лекарство подействует. С этим выпроводил
от себя пациента и посредника.
Ты отстань, отвяжись
от меня; не отвяжешься, я
возьму из костра дрова, положу дрова середи двора, как сожгу твое тело белое, что до самого до пепелу, и развею прах по чисту полю, закажу всем тужить, плакати».
— Да, зелье… только не
от чужой руки… Сама, дурочка, всему виновата. Пожалела серебряную черпальницу, да
взяла медную; в сумраке не видала, что в ней ярь запеклась, — и черпнула питья. Немного б еще, говорил лекарь, и глаза мои закрылись бы навеки. Видит бог, света мне не жаль, жаль тебя одного. Поплакал бы над моею могилкой и забыл бы скоро гречанку Гаиду.
В самом разгуле хмеля стал порочить русскую землю, и что стоит она только греками, и что вся сила и краса ее
от греков, без них-де мы б и татар не выгнали, и Новгород не
взяли, и Москвы не снаряжали.
Бедная пташка к полдню была испугана появлением злого коршуна, который так часто кружил над ее гнездом. Опять Мамон в доме Образца, но теперь не так, как гордый вестник
от великого князя, а как приговоренный, в сопровождении двух недельщиков и двух вооруженных боярских детей. Прежде чем
взяли его из дому, отобрали на нем оружие.
— Нет, радость моя, речь-то у нас была об Антоне-лекаре. А куда как жаль, что басурман! такого молодца и между нашими москвичами поискать. Всем
взял: и ростом, и пригожеством; взглянет — словно жемчугом окатным дарит, кудри по плечам лежат, словно жар горят, бел, румян, будто красная девица. Диву даешься, откуда такая красота, с божьего ли изволения или неспросту,
от нечистого наваждения. Так бы и глядела на него, да кабы не грех молвить, и на том свете досыта б не насмотрелась.
— Нет, при этом случае не
возьму богатых даров
от великого князя, хотя бы пришлось заслужить и гнев его. Я не продаю себя. По крайней мере душа моя чиста будет, здесь и на том свете,
от упрека в корысти. Во всем прочем послушаю тебя; чтоб доказать это, из твоего дома иду прямо к Афанасию Никитину.
Ударили по рукам и условились: приготовить Анастасию, объявить через Афоню согласие Антону-лекарю и сказать ему, чтобы он, сберегая девичью стыдливость и честь
от всякого нарекания людского, переехал завтра ж на другой двор и тотчас
взял духовника боярского, который ввел бы его в веру крещеную.
Но… честь и опять честь
взяла верх. Антон посмотрел на небо, как бы говоря: неужли ты отступишься
от меня? и потом сказал вслух голосом, в котором отзывалось сердечное содрогание...
— Мой Касимов там, где я с своими батырями, — сказал Даньяр, — и в Москве я царевич. Мало тебе этого, так я на девку
возьму дарный лист
от моего благоприятеля Ивана Васильевича.
Неточные совпадения
Скотинин. Да коль доказывать, что ученье вздор, так
возьмем дядю Вавилу Фалелеича. О грамоте никто
от него и не слыхивал, ни он ни
от кого слышать не хотел; а какова была голоушка!
Стародум. Оставя его, поехал я немедленно, куда звала меня должность. Многие случаи имел я отличать себя. Раны мои доказывают, что я их и не пропускал. Доброе мнение обо мне начальников и войска было лестною наградою службы моей, как вдруг получил я известие, что граф, прежний мой знакомец, о котором я гнушался вспоминать, произведен чином, а обойден я, я, лежавший тогда
от ран в тяжкой болезни. Такое неправосудие растерзало мое сердце, и я тотчас
взял отставку.
Простаков.
От которого она и на тот свет пошла. Дядюшка ее, господин Стародум, поехал в Сибирь; а как несколько уже лет не было о нем ни слуху, ни вести, то мы и считаем его покойником. Мы, видя, что она осталась одна,
взяли ее в нашу деревеньку и надзираем над ее имением, как над своим.
Правдин. Мне поручено
взять под опеку дом и деревни при первом бешенстве,
от которого могли бы пострадать подвластные ей люди.
Г-жа Простакова. Полно, братец, о свиньях — то начинать. Поговорим-ка лучше о нашем горе. (К Правдину.) Вот, батюшка! Бог велел нам
взять на свои руки девицу. Она изволит получать грамотки
от дядюшек. К ней с того света дядюшки пишут. Сделай милость, мой батюшка, потрудись, прочти всем нам вслух.