Антон сыскал гвоздь и начертал на стене четыре слова: liebe Mutter, liebe A…, [Дорогая мать, дорогая А… (нем.)] прощальные с землею слова или, что все равно, с теми, кого не было для него дороже на земле. Писав их, он обливался слезами, как будто вырывался из объятий
милой матери, милой невесты, чтобы никогда их не увидеть.
Неточные совпадения
Часто старушка
мать ходила в нее тайком и плакала, сидя на кровати
милого странника.
Но чем более забывала она свои несчастия в любви к
милому изгнаннику, в привязанности его к
матери, в уме его и прекрасных душевных качествах, тем более удовольствия, казалось, находил барон изобретать для нее новые горести.
О! этого взора не забудет отец и на смертном одре; не забудет он крика
матери, требовавшей у него отчета, куда он девал
милое детище.
Антон вспомнил бедную
мать свою — и принял царский подарок. Он еще имеет дорогое ожерелье от великой княгини Софии Фоминишны за лечение попугая, соболи и куницы от великого князя. Все ей,
милой, бесценной
матери. Как она пышно разрядится и покажется соседям! «Это все мой добрый Антон прислал мне», — скажет она с гордостью
матери.
Им извещали
милого сына, сколько радуются благополучию его, намекая также, что, по некоторым обстоятельствам, которые составляют фамильную тайну,
мать желала бы, чтоб Антон оставался подолее в Московии, куда и она приехала бы, если б он нашел себе оседлость в этой стороне.
«Будь осторожен с Поппелем, умоляю тебя,
милый друг!» — Эти слова
матери наводили мрачную тень на письмо ее и сердце его. Странно! и Курицын предупреждал его о том же.
Он потерял уж на войне одного сына:
милый юноша и теперь нередко в одежде ангельской посещает его и, указывая, с тоской невыразимою, на рану, которая точит ему грудь, кажется, говорит: «Отец, больно, очень больно!» За ним следовала
мать.
«
Помилуй, — сказал великий князь, — что это хочешь ты нам выстроить?» — «Храм божьей
матери, который был бы ее достоин», — отвечал я.
Кабанова. Полно, полно, не божись! Грех! Я уж давно вижу, что тебе жена
милее матери. С тех пор, как женился, я уж от тебя прежней любви не вижу.
Словно таешь, прислонясь ко груди её, и растёт твоё тело, питаясь тёплым и пахучим соком
милой матери твоей; видишь себя неотрывно, навеки земным и благодарно думаешь:
Происходило это не от того, что она любила общество, напротив, она скорее пряталась от людей, но в эти вечера занимались музыкой и пением, а этого было достаточно, чтобы Анжелика забыла все и всех, упиваясь звуками, которые заставляли вспомнить ее
милую мать. Она сама прекрасно играла на рояле, но игры ее в доме графа еще никто не слыхал, так как со смерти матери она не дотронулась ни разу до клавишей.
Где Кульнев наш, рушитель сил, // Свирепый пламень брани? // Он пал — главу на щит склонил // И стиснул меч во длани // Где жизнь судьба ему дала, // Там брань его сразила; // Где колыбель его была, // Там днесь его могила. // И тих его последний час: // С молитвою священной // О
милой матери угас // Герой наш незабвенный.
Неточные совпадения
Живя старою жизнью, она ужасалась на себя, на свое полное непреодолимое равнодушие ко всему своему прошедшему: к вещам, к привычкам, к людям, любившим и любящим ее, к огорченной этим равнодушием
матери, к
милому, прежде больше всего на свете любимому нежному отцу.
— Да
помилуй! — радостно улыбаясь этой поспешности, сказала
мать. — А приданое?
—
Милая, я сидела возле нее: румянец в палец толщиной и отваливается, как штукатурка, кусками.
Мать выучила, сама кокетка, а дочка еще превзойдет матушку.
Когда Настасья вышла, он быстро поднес его к губам и поцеловал; потом долго еще вглядывался в почерк адреса, в знакомый и
милый ему мелкий и косенький почерк его
матери, учившей его когда-то читать и писать.
—
Милый, я — рада! Так рада, что — как пьяная и даже плакать хочется! Ой, Клим, как это удивительно, когда чувствуешь, что можешь хорошо делать свое дело! Подумай, — ну, что я такое? Хористка,
мать — коровница, отец — плотник, и вдруг — могу! Какие-то морды, животы перед глазами, а я — пою, и вот, сейчас — сердце разорвется, умру! Это… замечательно!