Кирша повел их по тропинке, которая шла к селению. Желая продлить время, он беспрестанно останавливался и шел весьма медленно,
отвечая на угрозы и понуждения своих провожатых, что должен удостовериться по разным приметам, туда ли он их ведет. Поравнявшись с часовнею, он остановился, окинул быстрым взором все окружности и удостоверился, что его казаки не прибыли еще на сборное место. Помолчав несколько времени, он сказал, что не может исполнить своего обещания до тех пор, пока не развяжут ему рук.
Неточные совпадения
Ему стали предлагать вопросы. Он
отвечал совсем как-то нехотя, как-то усиленно кратко, с каким-то даже отвращением, все более и более нараставшим, хотя, впрочем,
отвечал все-таки толково.
На многое отговорился незнанием. Про счеты отца с Дмитрием Федоровичем ничего не знал. «И не занимался этим», — произнес он. Об
угрозах убить отца слышал от подсудимого. Про деньги в пакете слышал от Смердякова…
— Ее обвинили, —
отвечал как-то необыкновенно солидно Марьеновский, — и речь генерал-прокурора была, по этому делу, блистательна. Он разбил ее
на две части: в первой он доказывает, что m-me Лафарж могла сделать это преступление, — для того он привел почти всю ее биографию, из которой видно, что она была женщина нрава пылкого, порывистого, решительного; во второй части он говорит, что она хотела сделать это преступление, — и это доказывает он ее нелюбовью к мужу, ссорами с ним,
угрозами…
Из ставки начальника прибежал было с приказаниями завоеводчик; но атаманы
отвечали в один голос: «Не слушаемся! идем помогать нижегородцам! Ради нелюбви вашей Московскому государству и ратным людям пагуба становится», — и, не слушая
угроз присланного чиновника, переправились с своими казаками за Москву-реку и поскакали в провожании Кирши
на Девичье поле, где несколько уже минут кровопролитный бой кипел сильнее прежнего.
Она засмеялась и продолжала рассказывать, не дотрагиваясь до своего кофе. Щеки ее разгорелись, это ее смущало немного, и она конфузливо поглядывала
на меня и
на Полю. Из ее дальнейшего рассказа я узнал, что муж
ответил ей попреками,
угрозами и в конце концов слезами, и вернее было бы сказать, что не она, а он выдержал баталию.
Она радовалась, что Лаевский в последнее время был с нею холоден, сдержанно-вежлив и временами даже дерзок и груб;
на все его выходки и презрительные, холодные или странные, непонятные взгляды она прежде
отвечала бы слезами, попреками и
угрозами уехать от него или уморить себя голодом, теперь же в ответ она только краснела, виновато поглядывала
на него и радовалась, что он не ласкается к ней.