Неточные совпадения
— Дома, —
сказал Ваня и побежал к
отцу повестить о приезжем госте. После того он уж не показывался в гостиной, потому что всегда чувствовал какой-то страх к Трехвостову.
Мы было забыли
сказать о том, что случилось с Ваней в то время, когда сидел гость у
отца его.
Можно
сказать, что в Подсохине были два человека: один — хороший
отец семейства, домовитый хозяин, исправный офицер, примерный судья; другой — чудак, в арлекинском, писчем сюртуке, воображающий его цицероновской тогой, всегда на ходулях, самолюбивый до безрассудства. Когда он в обществе рассуждал о чем-нибудь, он говорил просто, ясно и умно, шутил, не оскорбляя никого, умнейшему собеседнику всегда уступал первенство. Как он писал, мы уж видели.
Во-первых, надо
сказать, что
отец ее не преувеличил нимало, назвав ее красавицей.
Катя
сказала свою фамилию, прибавила, что едет из института в Холодню к
отцу своему, тамошнему соляному приставу, поклонилась приветливо незнакомцу и быстро поднялась на лестницу. Несколько минут простоял он на одном месте, изумленный красотой своей спутницы, простотой ее манер и речи, и смотрел ей долго вслед, хотя она уже исчезла.
Отец, отворив несколько дверь в другую комнату,
сказал: «Что ж ты, Катя, не идешь посмотреть на утопленника с того света?
Может быть, и действительно Волгин
сказал пятнадцатилетней девочке ласковое слово, потрепал ее рукой по розовой щечке — небольшое еще преступление, тем более, что девочке был он крестным
отцом!
— Потешается?.. Не может быть, неправда! —
сказала с одушевлением Катя; но, поняв, что слишком резко отвечала
отцу и могла этим оскорбить его, стала к нему ласкаться и промолвила: — Зачем же, папаша, обижать напрасно доброго, благородного человека?
Катя не могла ничего более
сказать, заплакала и упала на грудь
отца. Александр Иваныч заметил, что любовь пустила слишком глубокие корни в сердце дочери, крепко смутился и проговорил...
В раздумье ходил Александр Иваныч несколько времени по своей комнате взад и вперед, тяжелыми шагами, которые отдавались в потолок Катиной спальни. Вещее чувство
сказало ей, что
отец ее чем-нибудь необыкновенно озабочен. Грустный, пасмурный вид, которого она прежде в нем не замечала, какая-то скрытность в поступках, тяжелые шаги, никогда так сильно не раздававшиеся над ее головой, — все это встревожило ее, и она решилась идти к
отцу наверх.
В этих словах, в слезах этих, было столько горькой истины, вылившейся из глубины души, что Катя сейчас поняла свою ошибку. Она схватила руку
отца, нежно, крепко поцеловала ее и
сказала...
— Он добрый, достойный человек, — говорила она
отцу, — я хочу, я буду его любить… Только прошу у вас три дня сроку… Только три дня, — повторяла она с твердостью, — а там, не спрашивая меня,
скажите ему, что я согласна.
Ничего не
сказал отец, прочтя записку, поцеловал дочь, благословил ее и, запечатав послание, отослал с Филемоном к соседу.
Он мало об этом заботился. Когда сын его воротился из университета и прожил месяца три дома,
отец сказал, что делать ему в Верхлёве больше нечего, что вон уж даже Обломова отправили в Петербург, что, следовательно, и ему пора.
Прочти им, а деткам особенно, о том, как братья продали в рабство родного брата своего, отрока милого, Иосифа, сновидца и пророка великого, а
отцу сказали, что зверь растерзал его сына, показав окровавленную одежду его.
— Вы сами задерживаете меня. Я хотела сказать, что даже она, — понимаете ли, даже она! — умела понять и оценить мои чувства, даже она, узнавши от матери о вашем предложении, прислала своего
отца сказать мне, что не восстанет против моей воли и не обесчестит нашей фамилии своим замаранным именем.
Неточные совпадения
Хлестаков. Право, не знаю. Ведь мой
отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо
скажу: как хотите, я не могу жить без Петербурга. За что ж, в самом деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь не те потребности; душа моя жаждет просвещения.
«
Отцы! —
сказал Клим Яковлич, // С каким-то визгом в голосе, // Как будто вся утроба в нем, // При мысли о помещиках, // Заликовала вдруг.
Клим выпил, не поморщился // И вновь
сказал: «
Отцы!
Простаков (Скотинину). Правду
сказать, мы поступили с Софьюшкой, как с сущею сироткой. После
отца осталась она младенцем. Тому с полгода, как ее матушке, а моей сватьюшке, сделался удар…
— Ты понимаешь это, я надеюсь? —
сказал отец.