Когда они проснулись, был уже вечер. На столе, покрытом скатертью с красною оторочкой, горела сальная свеча. Девочка, проворная, как белка, ставила на него огромные ломти черного хлеба и огромную деревянную солоницу с узорочною резьбой. Хозяйки не видать было. Котенок играл бумажкой, которую на нитке спускала с полатей трехлетняя девочка. Из-под белых волос ее, расправленных гребешком, словно волны
молодого барашка, и свесившихся вместе с головой, можно было только видеть два голубые плутоватые глазка.
Как хлебный колос, подрезанный серпом, как
молодой барашек, почуявший под сердцем смертельное железо, повис он головой и повалился на траву, не сказавши ни одного слова.
Неточные совпадения
— Нет, не могу…
Барашка молодого пополам пересеку… пробовал даже телячью тушу… а человека, пожалуй, нет… не разрублю. Голову снесу к черту, это я знаю, а так, чтобы наискось… нет. Мой отец это делал легко…
Вошел с радостным громким смехом Павел Васильевич Володин,
молодой человек, весь, и лицом и ухватками, удивительно похожий на
барашка: волосы, как у
барашка, курчавые, глаза выпуклые и тупые, — все, как у веселого
барашка, — глупый
молодой человек. Он был столяр, обучался раньше в ремесленной школе, а теперь служил учителем ремесла в городском училище.
Вошел Оглоблин: это был еще
молодой человек с завитой в мелкие-мелкие
барашки головой и с выпуклыми глазами, тоже несколько похожими на бараньи; губы и ноги у него были толстые и мясистые.
Мальчик этот был
моложе обеих девочек — ему всего было лет десять, но он понимал, что
барашек не птица и что ему на полице быть не пристало; однако мальчик поднял вверх голову, а девочка в ту же секунду нахлобучила ему шапку до подбородка, воткнула ему в горло ножик и толкнула его коленом в спину так сильно, что он упал ниц, и ножик еще глубже вонзился в его горло.