— Выдача клевретам Карла Двенадцатого личности врага есть, конечно, приобретение благодарности его величества и громкого имени. Благодарность, громкое имя… опять скажу, пустые имена, кимвальный звон! Нам с тобою надобны деньги, деньги и деньги, мне чрез них наслаждения вещественные. Чем долее наслаждаться, тем лучше; а там мир хоть травой зарасти. Что ж
пасторы говорят о душе… ха-ха-ха! (В это время послышался крик совы в замке.) Что это захохотало в другой комнате?
Неточные совпадения
— Низость бременских купцов? низость… Гм! — сердито проворчал
пастор сквозь зубы. — Это
говорит швед! в Лифляндии! ищет еще руки лифляндки!.. Прекрасно! бесподобно!
Воспитанница
пастора просила жениха своего пригласить странников закусить с ними, чтобы не упустить случая, как она
говорила, сделать удовольствие ее воспитателю.
Для расположения этого праздника, по рекомендации Глика, выписан был уж с неделю из Мариенбурга тамошний школьный мастер Дихтерлихт, которому,
говорил пастор, не найти подобного от Эвста [Эвст (Эвикшта) — река в Латвии, правый приток Западной Двины.] до Бельта генияльною изобретательностью угождать Грациям и Минерве.
— Какое неслыханное нахальство! — воскликнул
пастор. —
Говорю вам не шутя, что вы украли мое сочинение.
— Время! — воскликнул кто-то. — Да разве вы не знаете, господин
пастор, что лучшее время
говорить о правах наступит, когда они кровью и огнем напишутся на стенах наших домов и слезами жен и детей наших вытравятся на железе наших цепей!
Пастор говорил им о детях: а именно — он предостерегал своих слушателей, чтобы они ничего не просили и ничего не брали у своих дочерей, отданных в учение или в услужение в город, — и он указывал своим слушателям те самые вредные последствия этого попрошайничества, о которых мы говорим нынче.
Несколько лет тому назад я жил летом в финском селении, где в одно воскресенье местный
пастор говорил речь, особенно растрогавшую его прихожан. Многие из слушателей, как я видел, плакали.
Неточные совпадения
— Не понимаю. Был у немцев такой
пастор… Штекер, кажется, но — это не похоже. А впрочем, я плохо осведомлен, может, и похоже. Некоторые… знатоки дела
говорят: повторение опыта Зубатова, но в размерах более грандиозных. Тоже как будто неверно. Во всяком случае — замечательно! Я как раз еду на проповедь попа, — не хотите ли?
Я поцеловал Мари еще за две недели до того, как ее мать умерла; когда же
пастор проповедь
говорил, то все дети были уже на моей стороне.
Он рассказывает, что К. К. за три дни до смерти все
говорила, что должна умереть, сделала завещание, присоединилась к русской церкви, потому что не было
пастора.
Пастор боялся, что ребенок также вслушается в этот голос и заплачет.
Пастор этого очень боялся и, чтобы отвлечь детское внимание от материнских стонов,
говорил:
Ей хотелось перелить в него свое честолюбие, а он вдруг начал клеить кирку:
пастор выходил
говорить проповедь, молящиеся слушали, набожно сложив пред собою руки, одна дама утирала платочком слезы, один старичок сморкался; под конец звенел органчик, который нарочно был заказан и уже выписан из Швейцарии, несмотря на издержки.