Неточные совпадения
Смерть!
смерть со всех сторон являлась мутным его очам, то грозная, высокая с распростертыми руками как виселица, то неожиданная,
внезапная, как измена, как удар грома небесного… она была снаружи, внутри его, везде, везде… она дробилась вдруг на тысячу разных видов, она насмешливо прыгала по влажным его членам, подымала его седые волосы, стучала его зубами друг об друга… наконец Борис Петрович хотел прогнать эту нестерпимую мысль… и чем же? молитвой!.. но напрасно!.. уста его шептали затверженные слова, но на каждое из них у души один был отзыв, один ответ:
смерть!..
Так, ну а что, если он солгал бессознательно, если он сам вообразил, что так и было, именно окончательно пораженный в рассудке своем известием об этой
внезапной смерти лакея?
Не раз она решалась «обкормить» мужа, но, как и все злонравные люди, трусила последствий такого поступка. Ведь у всех ее жизнь была на виду, и, разумеется, в случае
внезапной смерти Савельцева, подозрения прежде всего пали бы на нее.
Долго я ворочался с боку на бок, передумывая свое положение и с минуты на минуту ожидая божьего наказания и даже
внезапной смерти, — мысль, приводившая меня в неописанный ужас.
Неточные совпадения
Из толпы, неслышно и робко, протеснилась девушка, и странно было ее
внезапное появление в этой комнате, среди нищеты, лохмотьев,
смерти и отчаяния.
Если сам согрешишь и будешь скорбен даже до
смерти о грехах твоих или о грехе твоем
внезапном, то возрадуйся за другого, возрадуйся за праведного, возрадуйся тому, что если ты согрешил, то он зато праведен и не согрешил.
Надо признаться, что ему везло-таки счастье, так что он, уж и не говоря об интересной болезни своей, от которой лечился в Швейцарии (ну можно ли лечиться от идиотизма, представьте себе это?!!), мог бы доказать собою верность русской пословицы: «Известному разряду людей — счастье!» Рассудите сами: оставшись еще грудным ребенком по
смерти отца, говорят, поручика, умершего под судом за
внезапное исчезновение в картишках всей ротной суммы, а может быть, и за пересыпанную с излишком дачу розог подчиненному (старое-то время помните, господа!), наш барон взят был из милости на воспитание одним из очень богатых русских помещиков.
С другой стороны, пресыщенный богач, под внушением
внезапной прихоти… опять колбаса — и опять
смерть!
В этой странной грусти нет даже и намека на мысль о неизбежной
смерти всего живущего. Такого порядка мысли еще далеки от юнкера. Они придут гораздо позже, вместе с
внезапным ужасающим открытием того, что «ведь и я, я сам, я, милый, добрый Александров, непременно должен буду когда-нибудь умереть, подчиняясь общему закону».