Она с неудовольствием опустилась опять в кресло и опять с трепетным ожиданием устремила взгляд на рощу, не замечая ничего вокруг. А вокруг было что заметить: декорация начала значительно изменяться. Полуденный воздух, накаленный знойными лучами солнца, становился душен и тяжел Вот и
солнце спряталось. Стало темно. И лес, и дальние деревни, и трава — все облеклось в безразличный, какой-то зловещий цвет.
Ольга Михайловна сидела по сю сторону плетня, около шалаша.
Солнце пряталось за облаками, деревья и воздух хмурились, как перед дождем, но, несмотря на это, было жарко и душно. Сено, скошенное под деревьями накануне Петрова дня, лежало неубранное, печальное, пестрея своими поблекшими цветами и испуская тяжелый приторный запах. Было тихо. За плетнем монотонно жужжали пчелы…
Из сада поехали дальше, на ферму Шелестовых. Здесь остановились около ворот, вызвали жену приказчика Прасковью и потребовали парного молока. Молока никто не стал пить, все переглянулись, засмеялись и поскакали назад. Когда ехали обратно, в загородном саду уже играла музыка;
солнце спряталось за кладбище, и половина неба была багрова от зари.
Неточные совпадения
Поутру Самгин был в Женеве, а около полудня отправился на свидание с матерью. Она жила на берегу озера, в маленьком домике, слишком щедро украшенном лепкой, похожем на кондитерский торт. Домик уютно
прятался в полукруге плодовых деревьев,
солнце благосклонно освещало румяные плоды яблонь, под одной из них, на мраморной скамье, сидела с книгой в руке Вера Петровна в платье небесного цвета, поза ее напомнила сыну снимок с памятника Мопассану в парке Монсо.
Солнце играло с землею, как веселое дитя:
пряталось среди мелко изорванных облаков, пышных и легких, точно чисто вымытое руно.
Редакция помещалась на углу тихой Дворянской улицы и пустынного переулка, который, изгибаясь, упирался в железные ворота богадельни. Двухэтажный дом был переломлен: одна часть его осталась на улице, другая, длиннее на два окна,
пряталась в переулок. Дом был старый, казарменного вида, без украшений по фасаду, желтая окраска его стен пропылилась, приобрела цвет недубленой кожи,
солнце раскрасило стекла окон в фиолетовые тона, и над полуслепыми окнами этого дома неприятно было видеть золотые слова: «Наш край».
В общем люди были так же бесхарактерны, как этот мохнатый, пестрый день. Многие, точно
прячась, стояли в тени под деревьями, но из облаков выглядывало
солнце, обнаруживая их. На площадь, к собору, уходили немногие и нерешительно.
Оранжевое пятно на ширме напоминало о вечернем
солнце, которое упрямо не хочет
спрятаться в облаках. Время как будто остановилось в недоумении, нерешительном и близком скуке.