Неточные совпадения
Мелькая, рисовался на
стеклеИ исчезал. На площади пустынной,
Как чудный путь к неведомой земле,
Лежала тень от колокольни длинной,
И даль сливалась в синеватой мгле.
Задумчив Саша… Вдруг скрипнули двери,
И вы б сказали — поступь райской пери
Послышалась. Невольно наш герой
Вздрогнул. Пред ним, озарена луной,
Стояла дева,
опустивши очи,
Бледнее той луны — царицы ночи…
Когда мы ехали домой, весть о таинственном браке разнеслась по городу, дамы ждали на балконах, окна были открыты, я
опустил стекла в карете и несколько досадовал, что сумерки мешали мне показать «молодую».
Я не смел
опустить стекла, которое поднял отец, шепотом сказав мне, что сырость вредна для матери; но и сквозь стекло я видел, что все деревья и оба моста были совершенно мокры, как будто от сильного дождя.
В это время одна из розовых штор у правого окна кареты поднялась, и ручка, которой удивительную белизну позволяла видеть спущенная по кисть перчатка и короткий, не доходивший до локтя рукав, по моде тогдашних времен,
опустила стекло. Молодая прелестная женщина выглянула из окошка и, подозвав к себе рукой офицера, шепнула ему:
Неточные совпадения
Самгин, сняв очки, протирая их
стекла,
опустил голову.
Я ехал, ничего не видя сквозь запертое матовое
стекло, а
опустить его не решался. Страшно хотелось пить после «трезвиловки» и селянки, и как я обрадовался, вынув из кармана пальто бутылку. Оказался «Шато-ля Роз». А не будь этой бутылки — при томящей жажде я был бы вынужден выдать свое присутствие, что было бы весьма рискованно.
В темноте мне не видно было выражения его круглого, как блин, лица, но голос хозяина звучал незнакомо. Я сел рядом с ним, очень заинтересованный;
опустив голову, он дробно барабанил пальцами по стакану,
стекло тихонько звенело.
С сосущим чувством: обману-ул! — стою, упершись лбом в первый низкий квадрат окна, жгу себе глаза удерживаемыми слезами, и
опустив, наконец, глаза, чтобы отпустить, наконец, слезы… — на ватном дне окна, между двумя рамами, в зеленоватом
стекле, как в спирту! — целая россыпь крохотных серых скачущих, страшно-веселых, вербных, с рожками-с-ножками, все окно превративших в вербную чертикову бутыль.
— Фу, боже мой, что делает этот дурак, является в город таким полосатым шутом? — воскликнула с негодованием Глафира и,
опустив переднее
стекло экипажа, дернула Жозефа за руку и спросила его по-французски: на что это он делает?