Неточные совпадения
Газета, без сомнения, могла найти надобность в воспроизведении «скаски» Мошкина, как любопытного
документа, но для чего же она стала уверять читателей в том, что эта скаска
представляет «достоверный источник» и что такие неосновательные лгуны н хвастуны должны, будто бы,
представлять собою «предприимчивость, бескорыстие и патриотизм русских людей»?..
Неточные совпадения
Самгин, еще раз просматривая
документы, приготовленные для судоговорения, прислушивался к нестройному говору, ловил фразы, которые казались ему наиболее ловко сделанными. Он все еще не утратил способности завидовать мастерам красивого слова и упрекнул себя: как это он не догадался поставить в ряд Гапона, Азефа, Распутина? Первые двое
представляют возможность очень широких толкований…
— Далее: дело по иску родственников купца Потапова, осужденного на поселение за принадлежность к секте хлыстов. Имущество осужденного конфисковано частично в пользу казны. Право на него моей почтенной доверительницы недостаточно обосновано, но она обещала
представить еще один
документ. Здесь, мне кажется, доверительница заинтересована не имущественно, а, так сказать, гуманитарно, и, если не ошибаюсь, цель ее — добиться пересмотра дела. Впрочем, вы сами увидите…
— Нет, не имеет. Я небольшой юрист. Адвокат противной стороны, разумеется, знал бы, как этим
документом воспользоваться, и извлек бы из него всю пользу; но Алексей Никанорович находил положительно, что это письмо, будучи предъявлено, не имело бы большого юридического значения, так что дело Версилова могло бы быть все-таки выиграно. Скорее же этот
документ представляет, так сказать, дело совести…
Этот-де самый Корнеплодов, опросив подробно и рассмотрев
документы, какие Митя мог
представить ему (о
документах Митя выразился неясно и особенно спеша в этом месте), отнесся, что насчет деревни Чермашни, которая должна бы, дескать, была принадлежать ему, Мите, по матери, действительно можно бы было начать иск и тем старика-безобразника огорошить… «потому что не все же двери заперты, а юстиция уж знает, куда пролезть».
Его письма с каторги к жене
представляют собой
документ любви, редко встречающийся в человеческой жизни.