Неточные совпадения
Если благочестивая мысль весьма видных представителей богословской науки
пришла к сознанию необходимости — знакомить людей с жизнью самого нашего господа Иисуса Христа со стороны его человечности, которая так высока, поучительна и прекрасна, рассматриваемая в связи с его божеством, и если этому пути следуют нынче уже и русские ученые (как, например, покойный киевский
профессор К. И.
В Дерпте не было и тогда курсовых экзаменов ни на одном факультете. Главные предметы сдавали в два срока: первая половина у медиков"philosophicum"; а у остальных"rigorosum". Побочные предметы дозволялось сдавать когда угодно. Вы
приходили к профессору, и у него на квартире или в кабинете, в лаборатории — садились перед ним и давали ему вашу матрикульную книжечку, где он и производил отметки.
Неточные совпадения
Странная игра случая занесла меня наконец в дом одного из моих
профессоров; а именно вот как: я
пришел к нему записаться на курс, а он вдруг возьми да и пригласи меня
к себе на вечер.
Когда он, бывало,
приходил в нашу аудиторию или с деканом Чумаковым, или с Котельницким, который заведовал шкапом с надписью «Materia Medica», [Медицинское вещество (лат.).] неизвестно зачем проживавшим в математической аудитории, или с Рейсом, выписанным из Германии за то, что его дядя хорошо знал химию, — с Рейсом, который, читая по-французски, называл светильню — baton de coton, [хлопчатобумажной палкой вместо: «cordon de coton» — хлопчатобумажным фитилем (фр.).] яд — рыбой (poisson [Яд — poison; рыба — poisson (фр.).]), а слово «молния» так несчастно произносил, что многие думали, что он бранится, — мы смотрели на них большими глазами, как на собрание ископаемых, как на последних Абенсерагов, представителей иного времени, не столько близкого
к нам, как
к Тредьяковскому и Кострову, — времени, в котором читали Хераскова и Княжнина, времени доброго
профессора Дильтея, у которого были две собачки: одна вечно лаявшая, другая никогда не лаявшая, за что он очень справедливо прозвал одну Баваркой, [Болтушкой (от фр. bavard).] а другую Пруденкой.
Когда начались военные действия, всякое воскресенье кто-нибудь из родных привозил реляции; Кошанский читал их нам громогласно в зале. Газетная комната никогда не была пуста в часы, свободные от классов: читались наперерыв русские и иностранные журналы при неумолкаемых толках и прениях; всему живо сочувствовалось у нас: опасения сменялись восторгами при малейшем проблеске
к лучшему.
Профессора приходили к нам и научали нас следить за ходом дел и событий, объясняя иное, нам недоступное.
Мелкого нашего народу с каждым днем прибывало. Мы знакомились поближе друг с другом, знакомились и с роскошным нашим новосельем. Постоянных классов до официального открытия Лицея не было, но некоторые
профессора приходили заниматься с нами, предварительно испытывая силы каждого, и таким образом, знакомясь с нами, приучали нас, в свою очередь,
к себе.
На пятый день Капотт не
пришел. Я побежал в кафе, при котором он состоял в качестве завсегдатая, и узнал, что в то же утро
приходил к нему un jeune seigneur russe [молодой русский барин] и, предложив десять франков пятьдесят сантимов, увлек старого
профессора с собою. Таким образом, за лишнюю полтину меди Капотт предал меня…