Мать, дочери, сыновья, свояченица и невестка — все это были на подбор лица и
фигуры одной конструкции и как будто даже одного возраста: вся разница между ними виделась в том, что младшие были поподкопченнее, а старшие позасаленнее.
Неточные совпадения
Из всех этих отрождений Льва Яковлевича я не мог никого отличить
одного от другого: все они были точно семья боровых грибов, наплодившихся вокруг дрябнувшего матерого боровика. Все они были
одной масти и
одного рисунка — все одинаковы и ростом, дородством, лицом, красотою; все были живые друг друга подобия:
одни и те же окорочные
фигуры, и у каждого та же самая на светлых местах коричневая сальнистая закопченность.
— И это у них теперь часто будет повторяться, — заключил Пенькновский, и заключил не опрометчиво, потому что
один раз вскоре после того, идучи вместе с Христей, мы заметили впереди себя одинокую
фигуру, в которой Христя не замедлила узнать Сержа и, сжав мою руку, дала знак идти тише.
Это были какие-то
фигуры, из которых я не узнавал ни
одной, кроме той, которой не мог не узнать, потому что это… была моя мать.
Одно, только одно горячее, захватывающее чувство можно было усмотреть в бесстрастных душах врачебных начальников, — это благоговейно-трепетную любовь к бумаге. Бумага была все, в бумаге была жизнь, правда, дело… Передо мною, как живая, стоит тощая, лысая
фигура одного дивизионного врача, с унылым, сухим лицом. Дело было в Сыпингае, после мукденского разгрома.
Неточные совпадения
Разве не молодость было то чувство, которое он испытывал теперь, когда, выйдя с другой стороны опять на край леса, он увидел на ярком свете косых лучей солнца грациозную
фигуру Вареньки, в желтом платье и с корзинкой шедшей легким шагом мимо ствола старой березы, и когда это впечатление вида Вареньки слилось в
одно с поразившим его своею красотой видом облитого косыми лучами желтеющего овсяного поля и за полем далекого старого леса, испещренного желтизною, тающего в синей дали?
Это было опять
одно из того миллиона верных соображений, которые можно было найти в его картине и в
фигуре Христа.
В середине мазурки, повторяя сложную
фигуру, вновь выдуманную Корсунским, Анна вышла на середину круга, взяла двух кавалеров и подозвала к себе
одну даму и Кити. Кити испуганно смотрела на нее, подходя. Анна прищурившись смотрела на нее и улыбнулась, пожав ей руку. Но заметив, что лицо Кити только выражением отчаяния и удивления ответило на ее улыбку, она отвернулась от нее и весело заговорила с другою дамой.
— Я боюсь, что мне с княжной придется начинать мазурку, — я не знаю почти ни
одной фигуры…
У
одного из строений Чичиков скоро заметил какую-то
фигуру, которая начала вздорить с мужиком, приехавшим на телеге.