— Матушка, — говорит ей Сафроныч, — позволь мне к твоему забору лесенку приставить, чтобы через твой двор на улицу выскочить. Так и так, — говорит, — вот что со мной злобный немец устроил: он меня забил, — в роковую петлю уловил мои ноги, так что мне и за приказным слазить
не можно. Пока будет суд да дело, не дай мне с птенцами гладом-жаждой пропасть. Позволь через забор лазить, пока начальство какую-нибудь от этого разбойника защиту даст.
Неточные совпадения
Снегу и морозов еще
не было, но шли проливные дожди, сменявшиеся пронизывающими туманами; северные ветры дули так, что, казалось, хотели выдуть мозг костей, а грязь повсеместно была такая невылазная, что
можно было представить, какой ад должны представлять теперь грунтовые почтовые дороги.
Я тогда еще думал, что, встретив Пекторалиса, его
можно не узнать.
— А как же? — я все еду, все еду; как только мне скажут «
можно», я сейчас еду — и для этого, вы видите, я даже
не раздеваюсь. О, я очень давно, очень давно
не раздеваюсь.
Ему постоянно бросалось в глаза то, что еще никем
не взято в России и что
можно взять уменьем, настойчивостью и, главное, «железною волею».
И он тотчас же приятельски сообщил мне, что всегда имел такое намерение выучиться по-русски, потому что хотя он и замечал, что в России живут некоторые его земляки,
не зная, как должно, русского языка, но что это
можно только на службе, а что он, как человек частной профессии, должен поступать иначе.
— Непременно подавится. Жига это умно судил: мы, говорит, люди русские — с головы костисты, а снизу мясисты. Это
не то что немецкая колбаса, ту всю
можно сжевать, а от нас все что-нибудь останется.
— Ах, благодетель, да нам-то это надо, чтобы тебя как
можно дольше бог сохранил, я в том детям внушаю:
не забывайте, говорю, птенцы, чтобы ему, благодетелю нашему, по крайней мере сто лет жить, да двадцать на карачках ползать.
Обворовывать его, разумеется,
не следовало, но жить с ним действительно, должно быть, было невыносимо, и вот за то он оставался один-одинешенек и,
можно было сказать, уже нищ и убог, но все-таки
не подавался и берег свою железную волю.
Первая зашевелилась батрачка Марфутка, очень живая молодая бабенка, которой совсем
не нравилось долго оставаться без всякого движения в курятнике, за ней последовал батрак Егорка, хромой, но очень шустрый рыжий парень, имевший привычку везде, где
можно, шептаться с батрачкою Марфуткой.
Оба они и на этот раз обратились к своему любимому занятию — и, пошептавшись, пришли,
можно сказать, к самым неожиданным результатам: их давно один с другим гармонировавшие умы прозрели в сокровенную глубь вещей и заподозрили, что, может быть, все это дело
не чисто совсем с иной стороны.
— Его даже, кажется,
можно и
не посылать?
— Ну уже чего еще, если все это как надо сделать, да чтобы
не помогло! Надо только чтобы как
можно скорее да духовнее.
Егорка возвратился домой бегом и с прискоком и, проходя мимо слухового окна, даже дьяволу шиш показал. Да и все приободрились, решив, что одну ночь как-нибудь уже
можно прокоротать, а чтобы
не было очень страшно, то все легли вместе в одной комнате, и только Егорка поместился на кухне, при Марфутке, чтобы той
не страшно было ночью вставать переваливать тесто, которое роскошно грелось и подходило под шубою на краю печки.
Софья. Все мое старание употреблю заслужить доброе мнение людей достойных. Да как мне избежать, чтоб те, которые увидят, как от них я удаляюсь, не стали на меня злобиться?
Не можно ль, дядюшка, найти такое средство, чтоб мне никто на свете зла не пожелал?
Неточные совпадения
Аммос Федорович. Помилуйте, как
можно! и без того это такая честь… Конечно, слабыми моими силами, рвением и усердием к начальству… постараюсь заслужить… (Приподымается со стула, вытянувшись и руки по швам.)
Не смею более беспокоить своим присутствием.
Не будет ли какого приказанья?
Анна Андреевна. Ты, Антоша, всегда готов обещать. Во-первых, тебе
не будет времени думать об этом. И как
можно и с какой стати себя обременять этакими обещаниями?
Осип. Ваше высокоблагородие! зачем вы
не берете? Возьмите! в дороге все пригодится. Давай сюда головы и кулек! Подавай все! все пойдет впрок. Что там? веревочка? Давай и веревочку, — и веревочка в дороге пригодится: тележка обломается или что другое, подвязать
можно.
Городничий (в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде
не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили заметить. Что
можно сделать в глуши? Ведь вот хоть бы здесь: ночь
не спишь, стараешься для отечества,
не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда будет. (Окидывает глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?
Артемий Филиппович (
не давая письма). Нет, это место
можно пропустить, а там дальше разборчиво.