Неточные совпадения
Княгиня его сейчас к себе потребовала и долго молча на эти его рубцы и шрамы, что по всему лицу шли, смотрела, точно сосчитать их хотела: сколько он, талагай, их в смертном бою за дединьку получил, а потом тихо его
спрашивают...
Ну тут уж и я рассмеялась, и даже Патрикей Семеныч, на что был человек серьезный, так и он тоже на грудь лицо опустил и улыбнулся. А
княгиня, разумеется, изо всего этого ясно усмотрела, что она такое есть эта Грайворона, и сейчас вышли на минуту с Патрикеем в другую комнату и
спрашивают...
Этак он самого себя поздравил, а с
княгиней от страшного перепуга долгий обморок сделался, потом же, как в себя изволили прийти, сейчас
спрашивают...
— Ну что? —
спросила княгиня.
Все сунулись к окнам, разумеется все, кроме
княгини; бабушка, конечно, не тронулась; она сидела в углу дивана за круглым столом и удержала при себе Марью Николаевну. Любопытство
княгини ограничивалось только тем, что она со своего места
спросила глядевших в окно...
Но это только так казалось, потому что когда Рогожин
спросил предводителя: не было ли ему беспокойно ехать в карете на передней лавочке, а тот ему ответил, что это случилось по необходимости, потому что его экипаж дорогою сломался, то
княгиня послала Дон-Кихоту взгляд, который тот должен был понять как укоризну за свое скорое суждение.
Княгиня об этом беспокоилась и все несколько раз
спрашивала: «Не был ли граф?» Скажешь: «Не был-с».
Взволнованная резвым танцем княжна предстала; ее
спросили: она была согласна. Кто же был жених?
Княгиня видела Функендорфа и не верила своим глазам. Ей казалось, что ее обманывают разом все ее чувства, что все это не действительность, а какой-то нелепый сон, в котором и она бредила и теперь бредят все, спеша приносить свои поздравления ей, княжне и Функендорфу.
Перейдя зал и гостиные комнаты,
княгиня остановилась у дверей своей спальни и
спросила...
Он опять повторил свои благодарности и поцеловал руку тещи, а
княгиня дала знак чиновнику и землемеру взять бумаги и сделать, как сказано. Когда те вышли, она
спросила...
— Ты плачешь, Gigot? —
спросила его
княгиня.
— Но как же вы теперь будете устроены? —
спросила, удерживая в своих руках руку его,
княгиня, — и она с замешательством стала говорить о том, что почла бы за счастье его успокоить у себя в деревне, но Червев это отклонил, ответив, что он «всегда устроен».
Неточные совпадения
Левин покраснел гораздо больше ее, когда она сказала ему, что встретила Вронского у
княгини Марьи Борисовны. Ей очень трудно было сказать это ему, но еще труднее было продолжать говорить о подробностях встречи, так как он не
спрашивал ее, а только нахмурившись смотрел на нее.
— Что это там было? —
спросила княгиня.
Ей хотелось
спросить, где его барин. Ей хотелось вернуться назад и послать ему письмо, чтобы он приехал к ней, или самой ехать к нему. Но ни того, ни другого, ни третьего нельзя было сделать: уже впереди слышались объявляющие о ее приезде звонки, и лакей
княгини Тверской уже стал в полуоборот у отворенной двери, ожидая ее прохода во внутренние комнаты.
— Ну так, так! — с радостью заговорила
княгиня Мягкая. — Они
спросят у Landau, что он скажет.
— Ну, что же этот Левин? —
спросила княгиня.