Неточные совпадения
Мне и Патрикея-то Семеныча смерть жаль, и ее-то жаль, и не знаю куда деться, просто, кажется, сквозь земь бы провалилась и мычусь как угорелая, сама не знаю, за что взяться. А
княгиня посмотрела на меня и говорит...
Княгиня его сейчас к себе потребовала и долго молча
на эти его рубцы и шрамы, что по всему лицу шли,
смотрела, точно сосчитать их хотела: сколько он, талагай, их в смертном бою за дединьку получил, а потом тихо его спрашивают...
Княгиня опять
на него
посмотрела и сказала: «Экой какой», и отпустили его и сейчас же взялись все свои
на его счет обещания исполнять.
А если когда князя долго нет и
княгиня скучают, то положат пред собою от нетерпения часики с такою скорою стрелкой, — мы ее «тиран жизни» прозвали, — и обе вместе, чтобы не заснуть,
на эту стрелку,
на «тиран жизни», и
смотрим.
Княгиня не только не боялась свободомыслия в делах веры и совести, но даже любила откровенную духовную беседу с умными людьми и рассуждала смело. Владея чуткостью религиозного смысла, она имела истинное дерзновение веры и
смотрела на противоречия ей без всякого страха. Она как будто даже считала их полезными.
Губернатору и графу Функендорфу угрожало то же самое: в зале пробило уже два часа, а они еще не жаловали. Обладавшие аппетитом гости напрасно похаживали около окон и
посматривали на открытую дорогу,
на которой должен был показаться экипаж, — однако его не было. Проходила уже и отсроченная четверть часа, и
княгиня готовилась привстать и подать руку Рогожину, который имел привилегию водить бабушку к столу, как вдруг кто-то крикнул: «Едут!»
Княгиня посмотрела из-под руки
на Дон-Кихота и мягко проговорила...
Это была живая картина к той сказке и присказке: полусумасшедший кривой дворянин, важно позирующий в пышном уборе из костюмерной лавки, а вокруг его умная, но своенравная
княгиня да два смертно ей преданные верные слуги и друг с сельской поповки. Это собралась
на чужине она, отходящая, самодумная Русь; а там, за стенами дома, катилась и гремела другая жизнь, новая, оторванная от домашних преданий: люди иные,
на которых страна
смотрела еще как удивленная курица
смотрит на выведенных ею утят.
— Я ничего не могу представить ужаснее положения ребенка, которого прямо из приюта, полного страха божия, отдают ужасным матерям вроде
княгини Варвары Никаноровны, у которой ни бога, ни религии и никаких правил… Я не знаю, как правительство
на все это
смотрит, а по-моему, я бы не отпустила дочь жить с
княгинею Протозановою.
Княгиня и граф во многом могли друг другу сочувствовать. И она и он предпочитали словам дело, и она и он видели, что русское общество дурно усвоивает просвещение. Разница была в том, что
княгиню это глубоко огорчало, а граф
смотрел на все это как чужой человек, как наблюдатель, спокойно, а может быть даже и со злорадством, которое, разумеется, скрывал от
княгини.
Неточные совпадения
Сначала она думала о детях, о которых, хотя
княгиня, а главное Кити (она
на нее больше надеялась), обещала за ними
смотреть, она всё-таки беспокоилась.
Она сказала с ним несколько слов, даже спокойно улыбнулась
на его шутку о выборах, которые он назвал «наш парламент». (Надо было улыбнуться, чтобы показать, что она поняла шутку.) Но тотчас же она отвернулась к
княгине Марье Борисовне и ни разу не взглянула
на него, пока он не встал прощаясь; тут она
посмотрела на него, но, очевидно, только потому, что неучтиво не
смотреть на человека, когда он кланяется.
Еще отец, нарочно громко заговоривший с Вронским, не кончил своего разговора, как она была уже вполне готова
смотреть на Вронского, говорить с ним, если нужно, точно так же, как она говорила с
княгиней Марьей Борисовной, и, главное, так, чтобы всё до последней интонации и улыбки было одобрено мужем, которого невидимое присутствие она как будто чувствовала над собой в эту минуту.
Агафья Михайловна с разгоряченным и огорченным лицом, спутанными волосами и обнаженными по локоть худыми руками кругообразно покачивала тазик над жаровней и мрачно
смотрела на малину, от всей души желая, чтоб она застыла и не проварилась.
Княгиня, чувствуя, что
на нее, как
на главную советницу по варке малины, должен быть направлен гнев Агафьи Михайловны, старалась сделать вид, что она занята другим и не интересуется малиной, говорила о постороннем, но искоса поглядывала
на жаровню.
Левин покраснел гораздо больше ее, когда она сказала ему, что встретила Вронского у
княгини Марьи Борисовны. Ей очень трудно было сказать это ему, но еще труднее было продолжать говорить о подробностях встречи, так как он не спрашивал ее, а только нахмурившись
смотрел на нее.