— Опять тройка! понял? Или лучше молчи и слушай: ты
сказал государь… это так, — голова, она должна уметь думать. Кормит все — желудок. Этот желудок — народ, он кормит; а сердце кто? Сердце это просвещенный класс — это дворянин, вот кто сердце. Понимаешь ли ты, что без просвещения быть нельзя! Теперь иди домой и все это разбери, что тебе открыл настоящий дворянин, которого пополам перервать можно, а вывернуть нельзя. Брысь!.. Не позволю! В моем уме и в душе один бог волен.
Неточные совпадения
Прибыльщику это понравилось, но показалось мало, и он сам присочинил себе еще, что будто царевна София отрубила его предку голову за верность Петру Великому и что казненный взял будто свою отрубленную голову, поцеловал ее и
сказал: «Отнесите ее моему законному
государю».
«Я не дам разорить мужиков, — думала она, — нет; я сейчас же поеду назад в Петербург… я встречу
государя, брошусь ему в ноги и
скажу все… он добр — он рассудит…»
Государь сказал «спасибо» дворянству и протянул ласково руку губернатору.
Так вот, видите, я говорю ее мужу-то: «Что бы тебе
сказать государю, ну, как это пустяки такие делают?» Куда ты!
Сначала //
Сказал государь, как ужасен тот край, // Куда я поехать желала, // Как грубы там люди, как жизнь тяжела, // Как возраст мой хрупок и нежен;
—
Скажите государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни бог войны, они стрелять не годятся.
— А я, — ответил Годунов, —
скажу государю, что ты хотел убить его изменника без допроса, потому что боишься его показаний!
Неточные совпадения
Бобчинский. Да если этак и
государю придется, то
скажите и
государю, что вот, мол, ваше императорское величество, в таком-то городе живет Петр Иванович Бобчинскнй.
— Натиск, —
сказал он, — и притом быстрота, снисходительность, и притом строгость. И притом благоразумная твердость. Вот, милостивые
государи, та цель, или, точнее
сказать, те пять целей, которых я, с божьею помощью, надеюсь достигнуть при посредстве некоторых административных мероприятий, составляющих сущность или, лучше
сказать, ядро обдуманного мною плана кампании!
Катавасов же слышал тоже за верное, что
Государь сказал совсем другое.
— Кто, Михеев умер? —
сказал Собакевич, ничуть не смешавшись. — Это его брат умер, а он преживехонький и стал здоровее прежнего. На днях такую бричку наладил, что и в Москве не сделать. Ему, по-настоящему, только на одного
государя и работать.
— Милостивый
государь! позвольте вам доложить, что я офицер. Вы можете это
сказать вашему слуге, а не мне.