Неточные совпадения
И он совсем повернулся к выходу, но в это самое мгновение драпировка, за которою предполагалась кровать, заколыхалась и из-за опущенной портьеры вышла высокая, полная, замечательно хорошо сложенная
женщина, в длинной и пышной ситцевой блузе, с густыми
огненными рыжими волосами на голове и с некрасивым бурым лицом, усеянным сплошными веснушками.
Огненный змей, облетевший вдруг все село и смутивший разом всех
женщин, до того рассмешил его, что он, расхохотавшись, не без удовольствия поострил насчет сельского целомудрия и неразборчивости демона.
— Что вы пишете мелочи, молодой человек? Вы написали бы нам вещицу побольше… Да-с. Главное — название. Что там ни говори, а название — все… Французы это отлично, батенька, понимают: «
Огненная женщина», «Руки, полные крови, роз и золота». Можно подпустить что-нибудь таинственное в названии, чтобы у читателя заперло дух от одной обложки…
Иная русская барыня, читая «
Огненную женщину» или смотря драму «L'article 47» [«Статья 47» (фр.)], воображает, вероятно, что этот Бело по своему наружному типу, фигуре, разговору, образу жизни — блестящий фешенебль, порхающий по Парижу для собирания пикантных сюжетов.
Неточные совпадения
Впечатление
огненной печи еще усиливалось, если смотреть сверху, с балкона: пред ослепленными глазами открывалась продолговатая, в форме могилы, яма, а на дне ее и по бокам в ложах, освещенные пылающей игрой огня, краснели, жарились лысины мужчин, таяли, как масло, голые спины, плечи
женщин, трещали ладони, аплодируя ярко освещенным и еще более голым певицам.
Он снова начал о том, как тяжело ему в городе. Над полем, сжимая его, уже густел синий сумрак, город покрывали
огненные облака, звучал благовест ко всенощной. Самгин, сняв очки, протирал их, хотя они в этом не нуждались, и видел пред собою простую, покорную, нежную
женщину. «Какой ты не русский, — печально говорит она, прижимаясь к нему. — Мечты нет у тебя, лирики нет, все рассуждаешь».
И, чтоб довоспитать русских людей для жизни, Омон создал в Москве некое подобие огромной,
огненной печи и в ней допекал, дожаривал сыроватых россиян, показывая им самых красивых и самых бесстыдных
женщин.
Райский между тем сгорал желанием узнать не Софью Николаевну Беловодову — там нечего было узнавать, кроме того, что она была прекрасная собой, прекрасно воспитанная, хорошего рода и тона
женщина, — он хотел отыскать в ней просто
женщину, наблюсти и определить, что кроется под этой покойной, неподвижной оболочкой красоты, сияющей ровно, одинаково, никогда не бросавшей ни на что быстрого, жаждущего,
огненного или наконец скучного, утомленного взгляда, никогда не обмолвившейся нетерпеливым, неосторожным или порывистым словом?
С трудом вспоминал он, как для храбрости пил он на извозчике отвратительно пахнувший настоящими постельными клопами ром, как его мутило от этого пойла, как он вошел в большую залу, где
огненными колесами вертелись огни люстр и канделябров на стенах, где фантастическими розовыми, синими, фиолетовыми пятнами двигались
женщины и ослепительно-пряным, победным блеском сверкала белизна шей, грудей и рук.