Бодростина поняла, что она сделала неловкость. К тому же она ясно видела, что генерал принимает ее не с аттенцией, на какую она имела бы, кажется, право по своему положению. Это нехорошо действовало на Глафиру, и она,
оставив свое намерение выспросить о Горданове, прямо перешла к другому.
Неточные совпадения
Висленев отменил это
намерение и тихо возвратился в
свой кабинет. Осторожно, как можно тише притворил он за собою дверь из залы, пробрался к камину, на котором
оставил портфель, и вдруг чуть не свалил заветных часов. Его даже облил холодный пот, но он впотьмах, не зная сам, каким чудесным образом подхватил часы на лету; взял в руки портфель и, отдохнув минуту от волнения, начал хладнокровно шарить руками, ища по полу заброшенного ножа.
Всякий раз трусливые шайки, бродяг со страхом
оставляли свое намерение и, мешкая таким образом, дождались известия, что Пугачев разбит.
Неточные совпадения
Он написал ей ответ, где повторил о
своем намерении уехать, не повидавшись с нею, находя, что это единственный способ исполнить ее давнишнее требование, —
оставить ее в покое и прекратить
свою собственную пытку. Потом разорвал
свой дневник и бросил по ветру клочки, вполне разочарованный в произведениях
своей фантазии.
Тот стал возражать с некоторою строгостью, несмотря на всю
свою мягкость, и хоть кончил шуткой, но
намерение насчет воспитательного
оставил во всей силе.
— Мы в первый раз видимся, Алексей Федорович, — проговорила она в упоении, — я захотела узнать ее, увидать ее, я хотела идти к ней, но она по первому желанию моему пришла сама. Я так и знала, что мы с ней все решим, все! Так сердце предчувствовало… Меня упрашивали
оставить этот шаг, но я предчувствовала исход и не ошиблась. Грушенька все разъяснила мне, все
свои намерения; она, как ангел добрый, слетела сюда и принесла покой и радость…
Когда я привык к языку Гегеля и овладел его методой, я стал разглядывать, что Гегель гораздо ближе к нашему воззрению, чем к воззрению
своих последователей, таков он в первых сочинениях, таков везде, где его гений закусывал удила и несся вперед, забывая «бранденбургские ворота». Философия Гегеля — алгебра революции, она необыкновенно освобождает человека и не
оставляет камня на камне от мира христианского, от мира преданий, переживших себя. Но она, может с
намерением, дурно формулирована.
Наконец с великим трудом, уже ввечеру, удалось Ивану Федоровичу распрощаться; и, несмотря на
свою сговорчивость и на то, что его насильно
оставляли ночевать, он устоял-таки в
своем намерении ехать, и уехал.