Неточные совпадения
Эти размышления Помады
были неожиданно прерваны молнией, блеснувшей справа из-за
частокола бахаревского сада, и раздавшимся тотчас же залпом из пяти ружей. Лошади храпнули, метнулись в сторону, и, прежде чем Помада мог что-нибудь сообразить, взвившаяся на дыбы пристяжная подобрала его под себя и, обломив утлые перила, вместе с ним свалилась с моста в реку.
Это
было за семь лет перед тем, как мы встретились с Юстином Помадою под
частоколом бахаревского сада.
Неточные совпадения
Вот какой
был вид из них: прямо под окнами дорога, на которой каждая выбоина, каждый камешек, каждая колея давно знакомы и милы мне;
за дорогой — стриженая липовая аллея, из-за которой кое-где виднеется плетеный
частокол; через аллею виден луг, с одной стороны которого гумно, а напротив лес; далеко в лесу видна избушка сторожа.
При лудеве находилась фанза с двором, окруженным высоким
частоколом. Здесь обыкновенно производится операция снимания пантов с живых оленей.
За фанзой около забора
были выстроены какие-то клетки, похожие на стойла. В этих клетках китайцы держат оленей до тех пор, пока их рога не достигнут наибольшей ценности.
Двор
был пустынен по-прежнему. Обнесенный кругом
частоколом, он придавал усадьбе характер острога. С одного краю, в некотором отдалении от дома, виднелись хозяйственные постройки: конюшни, скотный двор, людские и проч., но и там не слышно
было никакого движения, потому что скот
был в стаде, а дворовые на барщине. Только вдали,
за службами, бежал по направлению к полю во всю прыть мальчишка, которого, вероятно, послали на сенокос
за прислугой.
Сад опустел и обнажился; на дорожках лежала толстая стлань желтых, мокрых от дождя листьев; плетневый
частокол местами совсем повалился, местами еще держался кой-как на весу, как будто силился изобразить собой современное европейское равновесие;
за садом виднелась бесконечная, безнадежная равнина; берега пруда
были размыты и почернели; обок с усадьбой темнели два ряда жалких крестьянских изб, уныло глядевших друг на друга через дорогу, по которой ни проехать, ни пройти невозможно.
За ним душистая черемуха, целые ряды низеньких фруктовых дерев, потопленных багрянцем вишен и яхонтовым морем слив, покрытых свинцовым матом; развесистый клен, в тени которого разостлан для отдыха ковер; перед домом просторный двор с низенькою свежею травкою, с протоптанною дорожкою от амбара до кухни и от кухни до барских покоев; длинношейный гусь, пьющий воду с молодыми и нежными, как пух, гусятами;
частокол, обвешанный связками сушеных груш и яблок и проветривающимися коврами; воз с дынями, стоящий возле амбара; отпряженный вол, лениво лежащий возле него, — все это для меня имеет неизъяснимую прелесть, может
быть, оттого, что я уже не вижу их и что нам мило все то, с чем мы в разлуке.