Неточные совпадения
Нет,
господа, уж
как там ни храбрись, а пора сознаваться, что отстаю, отстаю от ваших-то понятий.
— Нет, позвольте, позвольте! Это вот
как нужно сделать, — заговорил дьякон, — вот мой платок, завязываю на одном уголке узелочек; теперь,
господа, извольте тянуть, кто кому достанется. Узелочек будет хоть Лизавета Егоровна. Ну-с, смелее тяните, доктор: кто кому достанется?
— На мужа, батюшка,
барину жалобу произносила. Что же хорошей даме и делать,
как не на мужа жаловаться? — отвечала старуха.
—
Какие вы все,
господа, странные! — воскликнул Арапов. — Зачем вам непременно русского?
—
Барин!
барин! что ты это поешь-то?
Какие такие в нашем звании кормилицы полагаются? Это у вас кормилицы. В законе сказано: «сосцы матэрэ моэя, ими же воспита мя». Ну, что ж ты можешь против закона?
— Всем бы вот, всем благодарю моего
господа, да вот эта страсть мучит все. Просто, не поверите, покоя себе даже во сне не могу найти. Все мне кажется,
как эта гулька к сердцу будто идет. Я вот теперь уж бальзам такой достала, — дорогой бальзам, сейчас покажу вам.
— Ну так, пускай есть науки, а что по тем наукам значится? — говорил пожилой человек
господину, имеющему одежду вкратце и штаны навыпуск. — Ты вот книжки еретические читаешь, а изъясни ты нам,
какого зверя в Ноевом ковчеге не было?
— Да-с. Мы служащие у Ильи Артамоновича Нестерова, только Пармен Семенович над всеми делами надзирают, вроде
как директора, а я часть имею; рыбными промыслами заведую. Вы пожалуйте ко мне как-нибудь, вот вместе с
господином Лобачевским пожалуйте. Я там же в нестеровском доме живу. В контору пожалуйте. Спросите Андрияна Николаева: это я и есть Андриян Николаев.
Она играла, что у нас называется, «с чувством», т. е. значит играла не про
господ, а про свой расход, играла,
как играют девицы, которым не дано ни музыкальной руки, ни музыкального уха и игра которых отличается чувством оскорбительной дерзости перевирать великие творения, не видя ни в пасторальной симфонии Бетховена, ни в великой оратории Гайдна ничего, кроме значков, написанных на чистой бумаге.
— А вы
как полагаете,
господин доктор?
— То-то и есть: вы ведь живали в народе, вам стыдно не знать его; ну
какой же он революционер? Эх,
господа!
господа!
— Нет, таки дрянь. А Зарницын, брат! Вот
барин какой стал: на лежачих рессорах дрожки, карета, арапа нанял.
Вы чувствовали, что дамы этих краев, узрев этого
господина, весьма легко могли сказать своей или соседской кухарке: «вот, погляди, Акулинушка,
какой чудесный мужчина ходит.
— Здесь далеко, да смело, — отвечал он. — Я удивляюсь,
как вы,
господа, не хотите сообразить, что мы только и безопасны, живя в такой местности, где за нами неудобно следить и мешать нам.
— Ну,
господа, а другие вопросы, — возгласила Бертольди и, вынув из кармана бумажку, начала читать: — «Вопрос первый: о прислуге, о ее правах и обязанностях в ассоциации,
как ее сочленов».
—
Какая же,
господа, прибыль? Теперь еще нет сбережений.
— Позвольте,
господа, — начал он, — я думаю, что никому из нас нет дела до того,
как кто поступит с своими собственными деньгами. Позвольте, вы, если я понимаю, не того мнения о нашей ассоциации. Мы только складываемся, чтобы жить дешевле и удобнее, а не преследуем других идей.
— Ну, по крайней мере я пока понимал это так и искал чести принадлежать только к такому союзу, где бы избытки средств, данных мне природою и случайностями воспитания, могли быть разделены со всеми по праву, которое я признаю за обществом, но о таком союзе,
каким он выходит, судя по последним словам
господина Белоярцева, я такого же мнения,
как и
господин Кусицын.
—
Господа! — начал он весьма тихо. — Всякое дело сначала должно вести полегоньку. Я очень хорошо понимаю, к совершению чего призвана наша ассоциация, и надеюсь, что при дружных усилиях мы достигнем своей цели, но пока не будьте к нам строги, дайте нам осмотреться; дайте нам,
как говорят, на голове поправить.
— Нет, она,
господа, пьяница будет, — шутила madame Мечникова, находившаяся так же,
как и все, под влиянием вина, волновавшего ее и без того непослушную кровь.
— Прощайте,
господин Райнер, очень рад, что имел случай познакомиться с таким благородным человеком,
как вы.
— Верю, Я верю в себя, в вас. В вас я очень верю, верю и в других, особенно в женщин. Их самая пылкость и увлечение говорит если не за их твердость, то за их чистосердечность. А такие
господа,
как Красин,
как Белоярцев,
как множество им подобных… Помилуйте, разве с такими людьми можно куда-нибудь идти!
Швейцар улыбнулся,
как улыбаются старые люди именитых
бар, говоря о своих новых хозяевах из карманной аристократии.
— Удивительно! — произнесла с снисходительной иронией больная. — Неужто вы думаете, что я боюсь смерти! Будьте честны,
господин Лобачевский, скажите, чтό у меня? Я желаю знать, в
каком я положении, и смерти не боюсь.