Цитаты со словом «Илья»
Область
поиска
поиска
Область
поиска
поиска
— Чем, чем, Илья Макарыч?
Из коридора показался Илья Макарович.
Известно было только, что Илья Макарович был помешан на свободе любовных отношений и на итальяночках.
— Подлец, Илья Макарович, — шутя отвечал Долинский.
— Вчера Илья Макарович целую дорогу все читал мне нотацию, как я должен жить у вас, — рассказывал за вечерним чаем Долинский.
Журавка обыкновенно фыркал, пыхал, подпрыгивал и вообще ликовал при этих спорах. Вырвич и Шпандорчук один или два раза круто поспорили с ним о значении художества и вообще говорили об искусстве неуважительно. Илья Макарович был плохой диалектик; он не мог соспорить с ними и за то питал к ним всегдашнюю затаенную злобу.
Так прошел целый год. Все были счастливы, всем жилось хорошо, все были довольны друг другом. Илья Макарович, забегая раза два в неделю хватить водчонки, говорил Долинскому...
Илья Макарович был на эту пору болен и не мог принять в торжестве никакого личного участия, но прислал девушкам по паре необыкновенно изящно разрисованных венчальных свеч, белого петуха с красным гребнем и белую курочку.
Сама она никуда почти не выходила, и у нее никто почти не бывал иначе, как по делу. Только не забывал Анну Михайловну один Илья Макарович Журавка, которого, впрочем, в этом доме никто и не считал гостем.
Самый проницательный из моих читателей будет тот, который отгадает, что выступающий маленький человечек есть не кто иной, как старый наш знакомый Илья Макарович Журавка.
Илья Макарович был чистый хохол до самой невозможной невозможности.
— Aber ist sehr schlechter Hund… Professor, [Собака очень плохая профессор (нем.).] — поправлялся и выяснял Илья Макарович.
Илья Макарович покраснел, задвигал на носу свои очки и задумал было в тот же день уехать от немцев.
Идет этак Илья Макарович по улице, так сказать, несколько примиренный с немцами и успокоенный — а уж огни везде были зажжены, и видит — маленькая парикмахерская и сидит в этой парикмахерской прехорошенькая немочка.
А Илья Макарович, хоть и не любил немцев, но белокуренькие немочки, с личиками Гретхен и с руками колбасниц нашей Гороховой улицы, все-таки дощупывались до его художественного сердца.
— Я полагаю, что здесь можно остричься? Илье Макаровичу вовсе не было никакой необходимости стричься, потому что он, как художник, носил длинную гривку, составлявшую, до введения в Российской Империи нигилистической ереси, исключительную привилегию василеостровских художников. И нужно вам знать, что Илья Макарович так дорожил своими лохмами, что не расстался бы ни с одним вершком их ни за какие крендели; берег их как невеста свою девичью честь.
— Ja, bitte, [Да, пожалуйста (нем.).] — твердо ответил Илья Макарович, не сводя глаз с шьющей Гретхен.
Илья Макарович не понял и сильно сконфузился: не хотелось ему сознаться в этом при Гретхен.
По успокоительному тону, которым были произнесены эти слова, Илья Макарович сообразил, что лингвистическая пытка его кончается. Он с одобряющей миной отвечал твердо: — Recht wohl! [Вот и ладно! (нем.)] — и, ничем не смущаемый, начал опять любоваться своей Далилой.
Илья Макарович все смотрел на свою Гретхен и не замечал, что ножницы ее отца снесли с его головы всю его художественную красу.
Илья Макарович встал, заплатил белокурой Далиле пять зильбергрошей и бросился домой опрометью. Шляпа вертелась на его оголенной голове и беспрестанно напоминала ей о ее неслыханном в василеостровской академии позоре.
— Нет, я вижу, нечего тут с этими чертями делать! — решил Илья Макарович, и на другой же день бросил свою копию и уехал от немцев в Италию, но уехал, — увы! — не с художественной гривкой, а с форменной стрижкой прусского рекрута.
Бедный Илья Макарович стыдился убежать от немца, а должен был более полугода бесстыдно лгать, что у него было воспаление мозга.
Илья Макарович выше всего на свете ставил дружбу и товарищество.
Однако Илья Макарович был очень обидчив, и только одна Дора владела секретом раструнивать его, соблюдая меру, чтобы не переходить его терпения.
От других же Илья Макарович всем очень скоро и очень легко обижался, но сердился редко и обыкновенно довольно жалостным тоном говорил только...
Обзаводясь этим арсеналом, Илья Макарович воображал себя Дирслейером или Ласкаро.
Илья Макарович кипятился непомерно и ругался с ружьенком на чем свет стоит.
Раз Илья Макарович купил случайно пару орлов и одного коршуна и решился заняться приручением хищных птиц. Птицы были посажены в железную клетку и приручение их началось с того, что коршун разодрал Илье Макаровичу руку. Вследствие этого несчастного обстоятельства, Илья Макарович возымел к коршуну такую же личность, какую он имел к своему ружью, и все приручение ограничивалось тем, что он не оказывал никакого внимания своим орлам, но зато коршуна раза три в день принимался толкать линейкой.
В Италии Илья Макарович обзавелся итальянкой, m-lle Луизой, тоже по скорости и по легкости мыслей, представлявших ему в итальянках каких-то особенных, художественных существ.
Не прошло года, как Илья Макарович возымел некоторую личность и против своей Луизы; но с Луизой было не так легко справиться, как с ружьем или с коршуном.
Илья Макарович было заегозился, только вскоре осел и замолк.
Конечно, синьоре Луизе бывало не очень весело, когда Илья Макарович последний рубль, нужный завтра на базар, употреблял на покупку орлов да коршунов, или вдруг, ни уха ни рыла не смысля в музыке, обзаводился скрипкой и начинал нарезывать на ней лазаревские концерты; но все же она слишком обижала художника и неделикатно стесняла его свободу.
Не смеяться над этими рассказами точно было невозможно, и Дора не находила ничего ужасного в том, что Илья Макарович, например, являлся домой с каким-нибудь трехрублевым полированным столиком; два или три дня он обдувал, обтирал этот столик, не позволял к нему ни притрагиваться, ни положить на него что-нибудь — и вдруг этот же самый столик попадал в немилость: Илья Макарович вытаскивал его в переднюю, ставил на нем сушить свои калоши или начинал стругать на нем разные палки и палочки.
Дора сама была раз свидетельницей, как Илья Макарович оштрафовал своего грудного ребенка.
Илья Макарович урезонивал его тихо, потом стал кипятиться, начал угрожать ему розгами и вдруг, вынув его из колыбели, положил на подушке в угол.
Илья Макарович в качестве василеостровского художника также не прочь был выпить в приятельской беседе и не прочь попотчевать приятелей чем бог послал дома, но синьора Луиза смотрела на все это искоса и делала Илье Макаровичу сцены немилосердные.
Илья Макарович совсем перестал ее любить, стал искусно скрывать от нее свои маленькие шалости, чаще начал бегать из дома и перестал хвалить итальянок.
На сердце и нрав Ильи Макаровича синьора Луиза не имела желаемого влияния. Он оставался по-прежнему беспардонно добрым «товарищеским» человеком, и все его знакомые очень любили его по-прежнему. Анну Михайловну и Дорушку он тоже по-прежнему считал своими первыми друзьями и готов был для них хоть лечь в могилу. Илья Макарович всегда рвался услужить им, и не было такой услуги, на которую бы он не был готов, хотя бы эта услуга и далеко превосходила все его силы и возможность.
Этот-то Илья Макарович в целом многолюдном Петербурге оставался единственным человеком, который знал Анну Михайловну более, чем все другие, и имел право называться ее другом.
Был пыльный и душный вечер. Илья Макарович зашел к Анне Михайловне с синьорой Луизой и засиделись.
— Чем, Илья Макарович, я стала скупа? — спросила Анна Михайловна.
Илья Макарович дмухнул два раза носом и пробурчал что-то с весьма решительным выражением.
— Постойте! Постойте! — крикнул Илья Макарович. — Я ведь это так спросил. Если есть, так хорошо, а нет — и не нужно.
— Пойдемте вместе! — крикнул Илья Макарович и засеменил за Анной Михайловной.
— Маринованные! Отлично. Я вот грибчонком закушу. Илья Макарович тут же, стоя у шкафа, выпил водчонки и закусил грибчонком.
Илья Макарович мыкнул в знак согласия и, показав через плечо рукою на дверь, за которой осталась его сожительница, покачал головой и помотал в воздухе пальцами.
— За здоровье отсутствующих! — возгласил Илья Макарович.
— Ахтительные грибчонки, — говорил Илья Макарович, входя в комнату, где оставалась его итальянка.
— Да вон, синьора приказывает, — отвечал по-русски и пожимая плечами Илья Макарович.
Цитаты из русской классики со словом «Илья»
Синонимы к слову «илья»
Предложения со словом «илья»
- Илья очень похож на папу, он будет расти, вы будете радоваться, глядя на него…
- – Илья взял царя с меня, потому что ни у кого не было такого зверского выражения лица, как у меня…
- Илья говорит, разновидность ветрянки, но кто его знает, какие тут вирусы летают.
- (все предложения)
Значение слова «Илья»
Илья́ (устар. Илия) — личное имя, русская версия библейского имени др.-евр. אֵלִיָּהוּ ’Ēliiah, ’Ēliiāhū (Элийя́ху) — Яхве — мой Бог — Илии-пророка, о котором повествует Ветхий Завет, почитаемого в иудаизме, христианстве и исламе (араб. إلياس или إيليا — Илья́с). (Википедия)
Отправить комментарий
Значение слова «Илья»
Илья́ (устар. Илия) — личное имя, русская версия библейского имени др.-евр. אֵלִיָּהוּ ’Ēliiah, ’Ēliiāhū (Элийя́ху) — Яхве — мой Бог — Илии-пророка, о котором повествует Ветхий Завет, почитаемого в иудаизме, христианстве и исламе (араб. إلياس или إيليا — Илья́с).
Все значения слова «Илья»Предложения со словом «илья»
Илья очень похож на папу, он будет расти, вы будете радоваться, глядя на него…
– Илья взял царя с меня, потому что ни у кого не было такого зверского выражения лица, как у меня…
Илья говорит, разновидность ветрянки, но кто его знает, какие тут вирусы летают.
- (все предложения)