Неточные совпадения
— А я им говорю, что они сычи ночные, что они лупоглазые, бельмистые сычи, которым их бельма ничего не дают видеть при Божьем свете! Ночь! Ночь им нужна! Вот тогда, когда из темных нор на землю выползают колючие ежи, кроты слепые, землеройки, а в сонном
воздухе нетопыри шмыгают — тогда им жизнь, тогда им жизнь, канальям!.. И вот же
черт их не возьмет и не поест вместо сардинок!
Мало-помалу и Буян, и конь, и Максим исчезли и с травы и с дерев; наступили сумерки; кое-где забелел туман; вечерние жуки поднялись с земли и, жужжа, стали
чертить воздух.
По границам окоёма стоят леса, подпирая пустое небо, и последние стрижи, звеня,
чертят воздух быстрыми, как молнии, полётами.
И все чаще взлетали ругательства: нельзя было различить людей, которые бранятся, а ругательства
чертили воздух, колючие, кривые, как летучие мыши, ослепшие от яркого света.
В лесах из гигантских папоротников, плаунов и хвощей неуклюже ползали чудовищные динозавры с крохотными головами; птицеящеры шмыгающими зигзагами
чертили воздух; в пространных, теплых и неглубоких морях кишели рыбоящеры и плезиозавры.
Неточные совпадения
Кроме страсти к чтению, он имел еще два обыкновения, составлявшие две другие его характерические
черты: спать не раздеваясь, так, как есть, в том же сюртуке, и носить всегда с собою какой-то свой особенный
воздух, своего собственного запаха, отзывавшийся несколько жилым покоем, так что достаточно было ему только пристроить где-нибудь свою кровать, хоть даже в необитаемой дотоле комнате, да перетащить туда шинель и пожитки, и уже казалось, что в этой комнате лет десять жили люди.
Чичиков, будучи человек весьма щекотливый и даже в некоторых случаях привередливый, потянувши к себе
воздух на свежий нос поутру, только помарщивался да встряхивал головою, приговаривая: «Ты, брат,
черт тебя знает, потеешь, что ли.
Атукнул на него опытный охотник — и он понесся, пустив прямой
чертой по
воздуху свои ноги, весь покосившись набок всем телом, взрывая снег и десять раз выпереживая самого зайца в жару своего бега.
— Ну — здравствуйте! — обратился незначительный человек ко всем. Голос у него звучный, и было странно слышать, что он звучит властно. Половина кисти левой руки его была отломлена, остались только три пальца: большой, указательный и средний. Пальцы эти слагались у него щепотью, никоновским крестом. Перелистывая правой рукой узенькие страницы крупно исписанной книги, левой он непрерывно
чертил в
воздухе затейливые узоры, в этих жестах было что-то судорожное и не сливавшееся с его спокойным голосом.
Чертя в
воздухе огнем папиросы, он проговорил: