Неточные совпадения
Ида знала эту доску, знала, что за нею несколько выше скоро выдвинется другая, потом третья, и каждая будет выдвигаться одна после другой, и каждая будет, то целыми тонами, то полутонами светлей нижней, и, наконец, на самом верху, вслед за полосами, подобными прозрачнейшему розовому крепу, на мгновение сверкнет самая странная — белая, словно стальная пружина, только что нагретая в белокалильном пламени, и когда она явится, то все эти доски вдруг сдвинутся, как легкие дощечки зеленых жалюзи в окне опочивального покоя, и плотно
закроются двери в небо.
«Да,
закрывается небо, и отошедшие души спешат, чтоб не скитаться до утра у запертой
двери», — подумала Ида и с этой мыслью невольно вздрогнула: ей показалось, что в это мгновение ее тихая мать тоже стоит у порога той
двери, откуда блистает фантастический свет янтаря, догорев над полуночным краем.
И ушел, все-таки недовольный чем-то. Когда
дверь закрылась за ним, Людмила подошла к матери, беззвучно смеясь.
Тяжелая, скрипучая, непрозрачная
дверь закрылась, и тотчас же с болью раскрылось сердце широко — еще шире: — настежь. Ее губы — мои, я пил, пил, отрывался, молча глядел в распахнутые мне глаза — и опять…
В это время все, кроме Биче, Гардена, меня и Бутлера, покинули комнату.
Дверь закрылась. За ней слышны были шепот и осторожные шаги любопытных.
Неточные совпадения
Город с утра сердито заворчал и распахнулся, открылись окна домов,
двери, ворота, солидные люди поехали куда-то на собственных лошадях, по улицам зашагали пешеходы с тростями, с палками в руках, нахлобучив шляпы и фуражки на глаза, готовые к бою; но к вечеру пронесся слух, что «союзники» собрались на Старой площади, тяжко избили двух евреев и фельдшерицу Личкус, — улицы снова опустели, окна
закрылись, город уныло притих.
Все примолкло. Татьяна Марковна подняла на ноги весь дом. Везде
закрывались трубы, окна,
двери. Она не только сама боялась грозы, но даже не жаловала тех, кто ее не боялся, считая это за вольнодумство. Все набожно крестились в доме при блеске молнии, а кто не перекрестился, того называли «пнем». Егорку выгоняла из передней в людскую, потому что он не переставал хихикать с горничными и в грозу.
Едва
закрылась дверь за его широкой, неуклюжей фигурой в сером платье, как тотчас же Борис Собашников заговорил с презрительной резкостью:
За тем же самым столом я пишу сейчас. Уже позади эти десять — пятнадцать минут, жестоко скрученных в самую тугую пружину. А мне кажется, что вот только сейчас
закрылась за ней
дверь и еще можно догнать ее, схватить за руки — и, может быть, она засмеется и скажет…
Значительная часть населения города Дэбльтоуна, состоявшая преимущественно из юных джентльменов и леди, провожала их до самого дома одобрительными криками, и даже после того, как
дверь за ними
закрылась, народ не расходился, пока мистер Нилов не вышел вновь и не произнес небольшого спича на тему о будущем процветании славного города…