Неточные совпадения
Схоронив на дне души всю безмерную материнскую
скорбь свою, она,
минуты не теряя, велела заложить кибитку, одела мужа
в его давно без употребления хранившуюся
в кладовой полковую либерию, посадила его
в повозку и отправила
в город, где была высшая местная власть.
Жизнь пренеприятная штука, но сделать ее прекрасной очень нетрудно. Для этого недостаточно выиграть 200 000, получить Белого Орла, жениться на хорошенькой, прослыть благонамеренным — все эти блага тленны и поддаются привычке. Для того, чтобы ощущать в себе счастье без перерыва, даже
в минуты скорби и печали, нужно: а) уметь довольствоваться настоящим и б) радоваться сознанию, что «могло бы быть и хуже». А это нетрудно:
Неточные совпадения
— Вы оттого и не знаете жизни, не ведаете чужих
скорбей: кому что нужно, зачем мужик обливается потом, баба жнет
в нестерпимый зной — все оттого, что вы не любили! А любить, не страдая — нельзя. Нет! — сказал он, — если б лгал ваш язык, не солгали бы глаза, изменились бы хоть на
минуту эти краски. А глаза ваши говорят, что вы как будто вчера родились…
«Это не бабушка!» — с замиранием сердца, глядя на нее, думал он. Она казалась ему одною из тех женских личностей, которые внезапно из круга семьи выходили героинями
в великие
минуты, когда падали вокруг тяжкие удары судьбы и когда нужны были людям не грубые силы мышц, не гордость крепких умов, а силы души — нести великую
скорбь, страдать, терпеть и не падать!
Когда Марья Алексевна опомнилась у ворот Пажеского корпуса, постигла, что дочь действительно исчезла, вышла замуж и ушла от нее, этот факт явился ее сознанию
в форме следующего мысленного восклицания: «обокрала!» И всю дорогу она продолжала восклицать мысленно, а иногда и вслух: «обокрала!» Поэтому, задержавшись лишь на несколько
минут сообщением
скорби своей Феде и Матрене по человеческой слабости, — всякий человек увлекается выражением чувств до того, что забывает
в порыве души житейские интересы
минуты, — Марья Алексевна пробежала
в комнату Верочки, бросилась
в ящики туалета,
в гардероб, окинула все торопливым взглядом, — нет, кажется, все цело! — и потом принялась поверять это успокоительное впечатление подробным пересмотром.
Но она или не поняла
в первую
минуту того смысла, который выходил из его слов, или поняла, но не до того ей было, чтобы обращать внимание на этот смысл, и радость о возобновлении любви заглушила
в ней
скорбь о близком конце, — как бы то ни было, но она только радовалась и говорила:
Мы разошлись: он — на знойный остров, где хотя раз,
в минуту ужасной
скорби, вспомнил, может быть, о слезах бедного мальчика, обнимавшего и простившего его
в Москве; я же был отправлен
в кадетский корпус, где нашел одну муштровку, грубость товарищей и…