Неточные совпадения
Я жил
в Киеве,
в очень многолюдном месте, между двумя
храмами — Михайловским и Софийским, — и тут еще стояли тогда две деревянные церкви.
В праздники здесь было так много звона, что
бывало трудно выдержать, а внизу по всем улицам, сходящим к Крещатику, были кабаки и пивные, а на площадке балаганы и качели. Ото всего этого я спасался на такие дни к Фигуре. Там была тишина и покой: играло на травке красивое дитя, светили добрые женские очи, и тихо разговаривал всегда разумный и всегда трезвый Фигура.
Андрей Ефимыч сконфузился и приложился к образу, а Михаил Аверьяныч вытянул губы и, покачивая головой, помолился шепотом, и опять у него на глазах навернулись слезы. Затем пошли в Кремль и посмотрели там на царь-пушку и царь-колокол и даже пальцами их потрогали, полюбовались видом на Замоскворечье,
побывали в храме Спасителя и в Румянцевском музее.
Неточные совпадения
Самгин не впервые сидел
в этом
храме московского кулинарного искусства, ему нравилось
бывать здесь, вслушиваться
в разноголосый говор солидных людей, ему казалось, что, хмельные от сытости, они, вероятно, здесь более откровенны, чем где-либо
в другом месте.
Разве не
бывало примеров, что и
в оставленных
храмах вновь раздавались урчания авгуров, что и низверженные кумиры вновь взбирались на старые пьедесталы и начинали вращать алмазными очами?
— Сын мой! — сказал игумен, глядя с участием на Максима, — должно быть, сатанинское наваждение помрачило твой рассудок; ты клевещешь на себя. Того быть не может, чтобы ты возненавидел царя. Много тяжких преступников исповедовал я
в этом
храме: были и церковные тати, и смертные убойцы, а не
бывало такого, кто повинился бы
в нелюбви к государю!
— Должно быть, князь. Но садись, слушай далее.
В другой раз Иван Васильевич, упившись, начал (и подумать срамно!) с своими любимцами
в личинах плясать. Тут был боярин князь Михаило Репнин. Он заплакал с горести. Царь давай и на него личину надевать. «Нет! — сказал Репнин, — не
бывать тому, чтобы я посрамил сан свой боярский!» — и растоптал личину ногами. Дней пять спустя убит он по царскому указу во
храме божием!
Ребята подозревали во мне религиозного сектанта и добродушно подшучивали надо мною, говоря, что от меня даже родной отец отказался, и тут же рассказывали, что сами они редко заглядывают
в храм божий и что многие из них по десяти лет на духу не
бывали, и такое свое беспутство оправдывали тем, что маляр среди людей все равно что галка среди птиц.