На подъезд растерянно выскочил без фуражки швейцар Григорий и, вытянувшись по-солдатски,
не сводил глаз с молодого человека в соломенной шляпе. Слышался смешанный говор с польским акцентом. Давно небритый седой старик, с крючковатым польским носом, пообещал кому-то тысячу «дьяблов». К галдевшей кучке, запыхавшись, подбегал трусцой Родион Антоныч, вытирая на ходу батистовым платком свое жирное красное лицо.
— Меня все обманывают, — шептала несчастная девушка, глотая слезы. — И теперь мое место занято, как всегда. Директор лжет, он сам приглашал меня… Я буду жаловаться!.. О, я все знаю, решительно все! Но меня
не провести! Да, еще немножко подождите… Ведь уж он приехал и все знает.
Неточные совпадения
— Да вы сегодня, кажется, совсем с ума спятили: я буду советоваться с Платоном Васильичем… Ха-ха!.. Для этого я вас и звала сюда!.. Если хотите знать, так Платон Васильич
не увидит этого письма, как своих ушей. Неужели вы
не нашли ничего глупее мне посоветовать? Что такое Платон Васильич? — дурак и больше ничего… Да говорите же наконец или убирайтесь, откуда пришли! Меня больше всего
сводит с ума эта особа, которая едет с генералом Блиновым. Заметили, что слово особа подчеркнуто?
— С ним, конечно, едет Прейн, потом толпа молодежи… Превесело
проведем все лето. Самый отличный случай для твоих первых триумфов!.. Да, мы им всем вскружим голову… У нас один бюст чего стоит, плечи, шея… Да?.. Милочка, женщине так мало дано от бога на этом свете, что она своим малым должна распорядиться с величайшей осторожностью. Притом женщине ничего
не прощают, особенно
не прощают старости… Ведь так… а?..
— Да, около того. Я поклялся
провести свою идею до конца, и
не буду я, если когда-нибудь изменю этой идее.
Стороны взаимно наблюдали друг друга, и Родиона Антоныча повергло в немалое смущение то обстоятельство, что Раиса Павловна, даже ввиду таких критических обстоятельств, решительно ничего
не делает, а
проводит все время с Лушей, которую баловала и за которой ухаживала с необыкновенным приливом нежности. К довершению всех бед черные тараканы поползли из дома Родиона Антоныча, точно эта тварь предчувствовала надвигавшуюся грозу.
Горемыкин
проводил у семейного очага очень немного времени, но и оно
не было свободно от заводских забот; он точно уносил в своей голове частицу этого двигавшегося, вертевшегося, пилившего и визжавшего железа, которое разрасталось в громадное грохотавшее чудовище нового времени.
Лаптев с ленивой улыбкой посмотрел на подходившего Яшу Кормилицына и долго
провожал Лушу глазами, пока она
не скрылась в толпе, опираясь на руку своего кавалера.
Такой оборот дела поставил генерала в совершенный тупик: ему тоже следовало ехать за Ниной Леонтьевной, но Лаптев еще оставался в горах. Бросить набоба в такую минуту, когда предстоял осмотр заводов, значило
свести все дело на нет. Но никакие просьбы, никакие увещания
не привели ни к чему, кроме самых едких замечаний и оскорблений.
—
Не понимаю… — проговорил он наконец, вопросительно глядя на Тетюева и
проводя рукой по лбу. — Вероятно, какая-нибудь ошибка. Извините, Авдей Никитич, я вас оставлю всего на одну минуту…
Не понимаю, решительно
не понимаю! — повторил он несколько раз, выбегая из комнаты.
— А когда вы сделаете визит Раисе Павловне, — продолжал Прейн, — мы сейчас же устроим обед и на обеде
сведем Раису Павловну с Ниной Леонтьевной… Да! Тут уж им
не примириться невозможно!
Скотинин. Митрофан по мне. Я сам без того глаз
не сведу, чтоб выборный не рассказывал мне историй. Мастер, собачий сын, откуда что берется!
— Помилуйте, по нынешнему времю воровать положительно невозможно. Всё окончательно по нынешнему времю гласное судопроизводство, всё нынче благородно; а не то что воровать. Мы говорили по чести. Дорого кладут зa лec, расчетов
не сведешь. Прошу уступить хоть малость.
Неточные совпадения
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа
завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и
не завесть его? только, знаете, в таком месте неприлично… Я и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
Городничий (бьет себя по лбу).Как я — нет, как я, старый дурак? Выжил, глупый баран, из ума!.. Тридцать лет живу на службе; ни один купец, ни подрядчик
не мог
провести; мошенников над мошенниками обманывал, пройдох и плутов таких, что весь свет готовы обворовать, поддевал на уду. Трех губернаторов обманул!.. Что губернаторов! (махнул рукой)нечего и говорить про губернаторов…
Хлестаков. Да, совсем темно. Хозяин
завел обыкновение
не отпускать свечей. Иногда что-нибудь хочется сделать, почитать или придет фантазия сочинить что-нибудь, —
не могу: темно, темно.
Я даже думаю (берет его под руку и
отводит в сторону),я даже думаю,
не было ли на меня какого-нибудь доноса.
Я, кажется, всхрапнул порядком. Откуда они набрали таких тюфяков и перин? даже вспотел. Кажется, они вчера мне подсунули чего-то за завтраком: в голове до сих пор стучит. Здесь, как я вижу, можно с приятностию
проводить время. Я люблю радушие, и мне, признаюсь, больше нравится, если мне угождают от чистого сердца, а
не то чтобы из интереса. А дочка городничего очень недурна, да и матушка такая, что еще можно бы… Нет, я
не знаю, а мне, право, нравится такая жизнь.