Неточные совпадения
Прошло мучительных десять минут, а Родион Антоныч все не приходил. Раиса Павловна лежала в своем кресле с полузакрытыми глазами, в сотый раз перебирая несколько фраз, которые лезли ей в голову: «Генерал Блинов честный
человек… С ним едет
одна особа, которая пользуется безграничным влиянием на генерала; она, кажется, настроена против вас, а в особенности против Сахарова. Осторожность и осторожность…»
Одним словом, вы принадлежите к
людям, про которых говорят, что в них бочка меду, да ложка дегтя».
Сделавшись почти своим
человеком в доме, где он был совсем на особых правах, Прозоров позабыл, что он семейный
человек и не в шутку увлекся
одной барышней, которая жила у его патронов воспитанницей.
В этом лепете звучало столько любви, чистой и бескорыстной, какая может жить только в чистом детском сердце, еще не омраченном ни
одним дурным желанием больших
людей.
Даже ночью, когда Родион Антоныч лежал на
одной постели со своей женой, он едва забылся тревожным тяжелым сном, как сейчас же увидал самый глупейший сон, какой только может присниться
человеку.
Одним словом, как-никак, а Сахарова заметили — этого уже было достаточно, чтобы сразу выделиться из приниженной, обезличенной массы крепостных заводских служащих, и Сахаров быстро пошел в гору, то есть из писцов попал прямо в поденные записчики работ, — пост в заводской иерархии довольно видный, особенно для молодого
человека.
Раиса Павловна умела принять и важное сановное лицо, проезжавшее куда-нибудь в Сибирь, и какого-нибудь члена археологического общества, отыскивавшего по Уралу следы пещерного
человека, и всплывшего на поверхность миллионера, обнюхивавшего подходящее местечко на Урале, и какое-нибудь сильное чиновное лицо, выкинутое на поверхность безличного чиновного моря
одной из тех таинственных пертурбаций, какие время от времени потрясают мирный сон разных казенных сфер, — никто,
одним словом, не миновал ловких рук Раисы Павловны, и всякий уезжал из господского дома с неизменной мыслью в голове, что эта Раиса Павловна удивительно умная женщина.
Молодой
человек подошел к экипажу, отворил дверцу и на тонкой стальной цепочке вывел оттуда двух порядочных обезьян, из которых
одна сейчас же оскалила свои большие белые зубы на онемевшего от изумления Родиона Антоныча.
Братковский бывал в господском доме и по-прежнему был хорош, но о генерале Блинове, о Нине Леонтьевне и своей сестре, видимо, избегал говорить. Сарматов и Прозоров были в восторге от тех анекдотов, которые Братковский рассказывал для
одних мужчин; Дымцевич в качестве компатриота ходил во флигель к Братковскому запросто и познакомился с обеими обезьянами Нины Леонтьевны.
Один Вершинин заметно косился на молодого
человека, потому что вообще не выносил соперников по части застольных анекдотов.
Все эти
люди, изо дня в день тянувшие каторжную заводскую работу, которую бойкий заводский
человек недаром окрестил огненной, теперь слились в
одно общее желание взглянуть на барина, для которого они жарились у горнов, ворочали клещами раскаленные двенадцатипудовые крицы, вымогались над такой работой, от которой пестрядевые рубахи, посла двух смен, вставали от потовой соли коробом.
Гул колоколов и дружный крик тысяч
людей слились в
один протяжный стон.
Вершинин, Майзель, Буйко, Дымцевич, Сарматов, доктор Кормилицын, Платон Васильевич и еще несколько
человек заслуженных стариков сбились в
одну плотную кучу и терпеливо выжидали, когда наконец покажется Евгений Константиныч.
— Господи, что же это такое? — взмолился генерал, останавливаясь перед Лаптевым. — Евгений Константиныч! вас ждут целый час тысячи
людей, а вы возитесь здесь с собакой! Это… это…
Одним словом, я решительно не понимаю вас.
Именно:
один и тот же капитал, если он разделен между несколькими тысячами
людей, почти не существует, как экономическая сила, тогда как, сосредоточенный в
одних руках, он представляет громадную величину, которою следует только воспользоваться надлежащим образом.
— Тем хуже для тебя! Если я погибаю, то погибаю только
одной своей особой, от чего никому ни тепло, ни холодно, а ты хочешь затянуть мертвой петлей десятки тысяч
людей во имя своих экономических фантазий. Иначе я не могу назвать твоей системы… Что это такое, вся эта ученая галиматья, если ее разобрать хорошенько? Самая некрасивая подтасовка научных выводов, чтобы угодить золотому тельцу.
— Да была… И теперь оная имеется в наличности. Так, пустельга… Впрочем, ведь на таких
людей и существует постоянный спрос. Я пробовал учить ее, тоже воспитывал, да ничего не вышло. В папеньку
одним концом пошла, видно…
— Голубчик, это все не то… Да. Я считала их гораздо выше, чем они есть в действительности. Во всей этой компании, включая сюда и Евгения Константиныча с Прейном, есть только
один порядочный
человек в смысле типичности — это лакей Евгения Константиныча, mister Чарльз.
Такое грозное вступление не обещало ничего доброго, и Родион Антоныч совсем съежился, как
человек, поставленный на барьер, прямо под дуло пистолета своего противника. Но вместе с тем у него мелькало сознание того, что он является козлом отпущения не за
одни свои грехи. Последнее придавало ему силы и слабую надежду на возможность спасения.
Полилась с хор музыка, и пары полетели
одна за другой, смешавшись в цветочный вихрь, где
людей из-за волновавшейся разноцветной материи трудно было различить.
Обыкновенно думают, что беспардонные
люди, вроде Перекрестова, только смешны — не больше, но это
одно из общих печальных заблуждений: из таких маленьких пакостей складывается иногда громадное зло.
А музыка лилась; «почти молодые
люди» продолжали работать ногами с полным самоотвержением; чтобы оживить бал, Раиса Павловна в сопровождении Прейна переходила от группы к группе, поощряла молодых
людей, шутила с своей обычной Откровенностью с молодыми девушками; в
одном месте она попала в самую веселую компанию, где все чувствовали себя необыкновенно весело, — это были две беззаботно болтавшие парочки: Аннинька с Брат-ковским и Летучий с m-lle Эммой.
Несколько раз доктор думал совсем отказаться от взятой на себя роли, тем более что во всем этом деле ему было в чужом пиру похмелье; он даже раза два заходил к Майзелю с целью покончить все
одним ударом, но, как все бесхарактерные
люди, терялся и откладывал тяжелое объяснение до следующего дня.
— Ничего… мне просто хорошо в вашем присутствии — и только. В детстве бонна-итальянка часто рассказывала мне про
одну маленькую фею, которая делала всех счастливыми
одним своим присутствием, — вот вы именно такая волшебница, с той разницей, что вы не хотите делать
людей счастливыми.
Он видел два чудные глаза, которые смотрели на него таким понимающим, почти говорящим взглядом и смотрели только на него
одного, потому что все остальные
люди для этой пары глаз были только необходимым балластом.
— Да вы попробуйте. Ведь прогнали же собаку Майзеля, — поощрял Лаптев, продолжая милостиво улыбаться. — На
людях и смерть красна… Притом мы здесь совершенно
одни, дам нет.
Прошел еще час, пока Евгений Константиныч при помощи Чарльза пришел в надлежащий порядок и показался из своей избушки в охотничьей куртке, в серой шляпе с ястребиным пером и в лакированных ботфортах. Генерал поздоровался с ним очень сухо и только показал глазами на стоявшее высоко солнце; Майзель тоже морщился и передергивал плечами, как
человек, привыкший больше говорить и даже думать
одними жестами.
Раиса Павловна с материнской нежностью следила за всеми перипетиями развертывавшейся на ее глазах истории и совершенно незаметно оставила молодых
людей одних, предоставляя руководить ими лучшего из учителей — природу. Когда платье Раисы Павловны, цвета античной бронзы, скрылось в дверях, набоб, откинув нетерпеливо свои белокурые волнистые волосы назад, придвинул свой стул ближе к дивану и проговорил...
— О нет же, тысячу раз нет! — с спокойной улыбкой отвечал каждый раз Прейн. — Я знаю, что все так думают и говорят, но все жестоко ошибаются. Дело в том, что
люди не могут себе представить близких отношений между мужчиной и женщиной иначе, как только в
одной форме, а между тем я действительно и теперь люблю Раису Павловну как замечательно умную женщину, с совершенно особенным темпераментом. Мы с ней были даже на «ты», но между нами ничего не могло быть такого, в чем бы я мог упрекнуть себя…
Есть
одна пьеса — «Свадьба Фигаро», так там горничная говорит: «Ах, как умные
люди иногда бывают глупы!..» Вот именно такой
человек генерал.
Именно сила Прейна производила на нее обаятельное действие: это был всемогущий
человек, создавший свое положение
одним своим умом.
Прейн из мужчин его круга не дурной
человек и сумеет обставить тебя совершенно независимо; только нужно помнить
одно, что в твоем новом положении будет граница, через которую никогда не следует переступать, — именно: не нужно… как бы это сказать… не нужно вставать на
одну доску с продажными женщинами.
— Главное, Луша… — глухо ответила Раиса Павловна, опуская глаза, — главное, никогда не повторяй той ошибки, которая погубила меня и твоего отца… Нас трудно судить, да и невозможно. Имей в виду этот пример, Луша… всегда имей, потому что женщину губит
один такой шаг, губит для самой себя. Беги, как огня, тех
людей, то есть мужчин, которые тебе нравятся только как мужчины.
«Приходи на берег пруда, где стоят две ели, — гласила записка, — там узнаешь
одну страшную тайну, которую ношу в своем сердце много-много дней…
Люди бессильны помешать нашему счастью. Твой добрый гений».
— Отодвиньте ящик в правой тумбочке, там есть красный альбом, — предлагал Прейн, выделывая за ширмой какие-то странные антраша на
одной ноге, точно он садился на лошадь. — Тут есть кое-что интересное из детской жизни, как говорит Летучий… А другой, синий альбом, собственно, память сердца. Впрочем, и его можете смотреть, свои
люди.
— Хорошо. Так и запишем… Вы считаете себя много обязанным Нине Леонтьевне, а между тем вы обязаны всем исключительно
одной Раисе Павловне, которая просила меня за вас чуть не на коленях. Да… Даю вам честное слово порядочного
человека, что это так. Если бы не Раиса Павловна, вам не видать бы юрисконсульства, как своих ушей. Это, собственно, ее идея…
Раиса Павловна держала себя, как все женщины высшей школы, торжествуя свою победу между строк и заставляя улыбаться побежденных. Нужно ли добавлять, что в гостиной Раисы Павловны скоро появились Майзель, Вершинин, Сарматов —
одним словом, все заговорщики, кроме Яши Кормилицына, который в качестве блаженненького не мог осилить того, что на его месте сделал бы всякий другой порядочный
человек.
Неточные совпадения
Столько лежит всяких дел, относительно
одной чистоты, починки, поправки… словом, наиумнейший
человек пришел бы в затруднение, но, благодарение богу, все идет благополучно.
Анна Андреевна. Очень почтительным и самым тонким образом. Все чрезвычайно хорошо говорил. Говорит: «Я, Анна Андреевна, из
одного только уважения к вашим достоинствам…» И такой прекрасный, воспитанный
человек, самых благороднейших правил! «Мне, верите ли, Анна Андреевна, мне жизнь — копейка; я только потому, что уважаю ваши редкие качества».
А вы — стоять на крыльце, и ни с места! И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть
одного из них впустите, то… Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и не с просьбою, да похож на такого
человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если хоть
одна половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как же и не быть правде? Подгулявши,
человек все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Хлестаков, молодой
человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без царя в голове, —
один из тех
людей, которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения. Он не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно. Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем более он выиграет. Одет по моде.