Прасковья Семеновна, дочь кассельской немки, с
раннего детства осталась круглой сиротой и была счастлива, по крайней мере, тем, что не видела позора матери.
Детскость выражения ее лица в соединении с тонкой красотою стана составляли ее особенную прелесть, которую он хорошо помнил: но, что всегда, как неожиданность, поражало в ней, это было выражение ее глаз, кротких, спокойных и правдивых, и в особенности ее улыбка, всегда переносившая Левина в волшебный мир, где он чувствовал себя умиленным и смягченным, каким он мог запомнить себя в редкие дни своего
раннего детства.
И в
раннем детстве, когда он воспитывался у бабушки, до поступления в школу, и в самой школе в нем проявлялись те же загадочные черты, та же неровность и неопределенность наклонностей.
Раньше у Диди было два припадка — один в
раннем детстве, другой, когда ей было тринадцать лет, то они еще ничего не доказывали.
И вместе с тем вспомнилось ему, как в
раннем детстве, еще до корпуса, мать наказывала его тем, что привязывала его тоненькой ниткой за ногу к кровати, а сама уходила.
Неточные совпадения
Лопухов с очень
ранней молодости, почти с
детства, добывал деньги на свое содержание; Кирсанов с 12 лет помогал отцу в переписывании бумаг, с IV класса гимназии тоже давал уже уроки.
Глядя на бледный цвет лица, на большие глаза, окаймленные темной полоской, двенадцатилетней девочки, на ее томную усталь и вечную грусть, многим казалось, что это одна из предназначенных,
ранних жертв чахотки, жертв, с
детства отмеченных перстом смерти, особым знамением красоты и преждевременной думы. «Может, — говорит она, — я и не вынесла бы этой борьбы, если б я не была спасена нашей встречей».
Правда, что природа, лелеявшая
детство Багрова, была богаче и светом, и теплом, и разнообразием содержания, нежели бедная природа нашего серого захолустья, но ведь для того, чтобы и богатая природа осияла душу ребенка своим светом, необходимо, чтоб с самых
ранних лет создалось то стихийное общение, которое, захватив человека в колыбели, наполняет все его существо и проходит потом через всю его жизнь.
Вольный божий свет расстилался когда-то и перед ними, хоть на короткое время, в давнюю пору
раннего, беззаботного
детства.
Таково было
детство и
ранняя юность Вильгельма Райнера.