Порфир Порфирыч, конечно, был тут же и предлагал свои услуги Брагину:
взять да увезти Феню и обвенчаться убегом. Этому мудреному человеку никак не могли растолковать, что Феня лежит больная, и он только хлопал глазами, как зачумленное животное. Иногда Гордея Евстратыча начинало мучить самое злое настроение, особенно когда он вспоминал, что о его неудачном сватовстве теперь галдит весь Белоглинский завод и, наверно, радуются эти Савины и Колобовы, которые не хотят его признать законным церковным старостой.
Неточные совпадения
Теперь
взять хоть Настю Шабалину — вышла за сарапульского купца; Груня Пятова в Москву вышла; у Савиных дочь была замужем за рыбинским купцом,
да умерла, сердечная, третий годок пойдет с зимнего Николы.
— А если
возьму свидетельство на разведки золота
да потом и заявлю эту шахту? — говорил Гордей Евстратыч, когда был в последний раз у Маркушки.
— Ничего, милушка, потерпи, — отвечала Татьяна Власьевна. — В самом-то деле, ведь у нас не золотые горы, — где взять-то для всех?.. По своей силе помогаем, а всех не ублаготворишь. Царь богаче нас,
да и тот всем не поможет…
— Гордей Евстратыч…
да ведь Зотей-то тебе не чужой. Чего с него взять-то, ежели его Господь обидел?..
Оно, видишь ли, и раньше в семье-то у нас сучки
да задоринки выходили, тоже
взять хоть этих Савиных
да Колобовых.
— Вот и проговорилась… Любая пойдет,
да еще с радостью, а Гордей Евстратыч никого не
возьмет, потому что все эти любые-то на его золото будут льститься. А тебя-то он сызмальства знает, знает, что не за золото замуж будешь выходить… Добрая, говорит, Феня-то, как ангел, ей-богу…
—
Да, на Урале люди вообще немного странные, — мягко поправил Головинский своего собеседника. —
Взять хоть вот случай с вами, как у вас отняли прииск…
— Уж как быть-то, голубушка, такое наше женское дело, — успокаивала она невестку, — теперь вот у нас мир
да благодать, а ежели поднять все сызнова — упаси Владычица! Тихостью-то больше
возьмешь с мужем всегда, а вздорить-то, он всегда вздор будет… подурит-подурит Михалко и одумается. С этим Володькой теперь связался — от него вся и причина выходит…
— Видите ли, какая вещь… — протянул Спорцевадзе, раздвигая ноги, как это делал Владимир Петрович. — Вы дали полную доверенность Головинскому.
Да?.. Вот он на основании этой доверенности и нажег вас, а вам с него ничего не
взять: дело велось со всеми необходимыми формальностями, так что вам решительно ничего не
взять с своего компаньона. Мало ли торговых дел расстраивается, и лопаются не такие компании.
— Нет, Зотушка, я замуж не пойду. На других глядеть тяжело, не то что самой век маяться… Вон какие ноне мужья-то пошли,
взять хоть Михалку с Архипом! Везде неправда,
да обман,
да обида… Бабенок жаль, а ребятишек вдвое.
Почтмейстер. Да из собственного его письма. Приносят ко мне на почту письмо. Взглянул на адрес — вижу: «в Почтамтскую улицу». Я так и обомлел. «Ну, — думаю себе, — верно, нашел беспорядки по почтовой части и уведомляет начальство».
Взял да и распечатал.
— Филипп говорит, что и на фонаре нет, а вы скажите лучше, что
взяли да потеряли, а Филипп будет из своих денежек отвечать за ваше баловство, — продолжал, все более и более воодушевляясь, раздосадованный лакей.
Кабанов. Поди-ка поговори с маменькой, что она тебе на это скажет. Так, братец, Кулигин, все наше семейство теперь врозь расшиблось. Не то что родные, а точно вороги друг другу. Варвару маменька точила-точила; а та не стерпела, да и была такова —
взяла да и ушла.
Неточные совпадения
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную
возьми.
Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи, что я буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили и песни бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Право, на деревне лучше: оно хоть нет публичности,
да и заботности меньше;
возьмешь себе бабу,
да и лежи весь век на полатях
да ешь пироги.
Городничий.
Да говорите, ради бога, что такое? У меня сердце не на месте. Садитесь, господа!
Возьмите стулья! Петр Иванович, вот вам стул.
«Он, говорит, вор; хоть он теперь и не украл,
да все равно, говорит, он украдет, его и без того на следующий год
возьмут в рекруты».
Артемий Филиппович. О! насчет врачеванья мы с Христианом Ивановичем
взяли свои меры: чем ближе к натуре, тем лучше, — лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет.
Да и Христиану Ивановичу затруднительно было б с ними изъясняться: он по-русски ни слова не знает.