Неточные совпадения
Варнаки с Фотьянки и балчуговцы из Нагорной чувствовали себя настоящими хозяевами приискового
дела, на котором родились и
выросли; рядом с ними строгали и швали из Низов являлись жалкими отбросами, потому что лопаты и кайла в руки
не умели взять по-настоящему, да и земляная тяжелая работа была им
не под силу.
Посмеялся секретарь Каблуков над «вновь представленным» золотопромышленником, а денег все-таки
не дал. Знаменитое
дело по доносу Кишкина запало где-то в дебрях канцелярской волокиты, потому что ушло на предварительное рассмотрение горного департамента, а потом уже должно было появиться на общих судебных основаниях. Именно такой оборот и веселил секретаря Каблукова, потому что главное — выиграть время, а там хоть трава
не расти. На прощанье он дружелюбно потрепал Кишкина
по плечу и проговорил...
Уничтожение старательских работ в компанейской даче отразилось прежде всего на податях. Недоимки были и раньше, а тут они
выросли до громадной суммы. Фотьянский старшина выбился из сил и ничего
не мог поделать: хоть кожу сдирай. Наезжал несколько раз непременный член присутствия
по крестьянским
делам вместе с исправником и тоже ничего
не могли поделать.
Помещение дорогое, расходы огромные, но число членов
росло не по дням, а по часам. Для поступления в действительные члены явился новый термин: «общественный деятель». Это было очень почтенно и модно и даже иногда заменяло все. В баллотировочной таблице стояло: «…такой-то, общественный деятель», — и выборы обеспечены. В члены-соревнователи выбирали совсем просто, без всякого стажа.
Вследствие этого любовь и доверие дворянства к гостеприимному воплинскому хозяину
росли не по дням, а по часам, и не раз шла даже речь о том, чтоб почтить Утробина крайним знаком дворянского доверия, то есть выбором в предводители дворянства, но генерал, еще полный воспоминаний о недавнем славном губернаторстве, сам постоянно отклонял от себя эту честь.
Неточные совпадения
Опекуну она
не давала сунуть носа в ее
дела и,
не признавая никаких документов, бумаг, записей и актов, поддерживала порядок, бывший при последних владельцах, и отзывалась в ответ на письма опекуна, что все акты, записи и документы записаны у ней на совести, и она отдаст отчет внуку, когда он
вырастет, а до тех пор,
по словесному завещанию отца и матери его, она полная хозяйка.
Наконец надо же и совесть знать, пора и приехать. В этом японском,
по преимуществу тридесятом, государстве можно еще оправдываться и тем, что «скоро сказка сказывается, да
не скоро
дело делается». Чуть ли эта поговорка
не здесь родилась и перешла
по соседству с Востоком и к нам, как и многое другое… Но мы
выросли, и поговорка осталась у нас в сказках.
Но вот что слишком немногими испытано, что очаровательность, которую всему дает любовь, вовсе
не должна,
по — настоящему, быть мимолетным явлением в жизни человека, что этот яркий свет жизни
не должен озарять только эпоху искания, стремления, назовем хотя так: ухаживания, или сватания, нет, что эта эпоха
по — настоящему должна быть только зарею, милою, прекрасною, но предшественницею
дня, в котором несравненно больше и света и теплоты, чем в его предшественнице, свет и теплота которого долго, очень долго
растут, все
растут, и особенно теплота очень долго
растет, далеко за полдень все еще
растет.
— А он все ездит
по делам Стабровского. Хлеб скупают с Карлой в четыре руки. Дома-то хоть трава
не расти. Ох, согрешила я, грешная, Харитон Артемьич!
— Правда-то ко времю… Тоже вон хлеб
не растет по снегу. Так и твоя правда… Видно, мужик-то умен, да мир дурак.
Не величайся чужой бедой… Божье тут
дело.