Из этого видно, что у всех, кто не бывал на море, были еще в памяти старые романы Купера или рассказы Мариета о море и моряках, о капитанах, которые чуть не
сажали на цепь пассажиров, могли жечь и вешать подчиненных, о кораблекрушениях, землетрясениях.
— Черный нос, значит, из злых, из цепных, — важно и твердо заметил Коля, как будто все дело было именно в щенке и в его черном носе. Но главное было в том, что он все еще изо всех сил старался побороть в себе чувство, чтобы не заплакать как «маленький», и все еще не мог побороть. — Подрастет, придется
посадить на цепь, уж я знаю.
— Прежде, нежели посадят нас на кол, — отвечал я, — боюсь, чтоб не
посадили на цепь. Знаете ли вы, что сегодня ночью полиция взяла Огарева?
Его
посадили на цепь, но он разломал свою конуру и с цепью на шее, с бревном на другом конце её, стал ходить по двору, размахивая лапами, мотая башкой.
— Мы из деревни выедем совсем не в ту сторону, куда нужно, — шепотом сообщил мне Флегонт Флегонтович, тревожно потирая руки. — А вы слышали, что Спирька сегодня ночью чуть не убежал у нас? Да, да… Ну, я с ним распорядился по-своему и пообещал
посадить на цепь, как собаку, если он вздумает еще морочить меня. А все-таки сердце у меня не на месте… Всю ночь сегодня грезился проклятый заяц, который нам тогда перебежал дорогу, — так и прыгает, бестия, под самым носом.
Неточные совпадения
А, знаю, помню, слышал, // Как мне не знать? примерный случай вышел; // Его в безумные упрятал дядя-плут… // Схватили, в желтый дом, и
на́
цепь посадили.
—
Посадили меня
на цепь — я и лаю! — объявляла она, — вы думаете, что мне барского добра жалко, так по мне оно хоть пропадом пропади! А приставлена я его стеречи, и буду скакать
на цепи да лаять, пока не издохну!
Не беспокой нас, ибо дураков-горланов
на цепь сажают!"Но, впрочем, pardon, cher! [извини, дорогой! (франц.)]
Ну, а старуха тоже была властная, с амбицией, перекоров не любила, и хочь, поначалу, и не подаст виду, что ей всякое слово известно, однако при первой возможности возместит беспременно: иная вина и легкая, а у ней идет за тяжелую; иной сестре следовало бы, за вину сто поклонов назначить, а она
на цепь посадит, да два дни не емши держит… ну, оно не любить-то и невозможно.
— А я так, напротив, полагаю, что сюжет этот не романом, а трагедией пахнет, — возразил я. — Помилуйте! с одной стороны такая сила беззаветной любви, а с другой — раны, скорпионы и, наконец, толкач! Ведь его чинами обходили,
на цепь сажали, под суд отдали, а он все продолжал любить. Это ли не трагедия?