Цитаты со словом «Лука»
— Нет… невдомек будет, — говорил
Лука, медленно шевеля старческими, высохшими губами.
— Батюшка ты наш, Сергей Александрыч!.. — дрогнувшим голосом запричитал
Лука, бросаясь снимать с гостя верхнее пальто и по пути целуя его в рукав сюртука. — Выжил я из ума на старости лет… Ах ты, господи!.. Угодники, бессребреники…
— Ну, а ты,
Лука, как поживаешь? — спрашивал Привалов, пока они проходили до гостиной.
С старческой болтливостью в течение двух-трех минут
Лука успел рассказать почти все: и то, что у барина тоже одна ножка шаркает, и что у них с Костенькой контры, и что его, Луку, кровно обидели — наняли «камардина Игреньку», который только спит.
— Вот он, — проговорил
Лука, показывая глазами на молодого красивого лакея с английским пробором. — Ишь, челку-то расчесал! Только уж я сам доложу о вас, Сергей Александрыч… Да какой вы из себя-то молодец… а! Я живой ногой… Ах ты, владычица небесная!..
И, задирая левой ногой,
Лука направился к дубовой запертой двери.
Старый
Лука — и тот, схватив мел и суконку, усердно полировал бронзовую ручку двери.
— Вот
Лука — тот на эти дела мастер.
При помощи
Луки Бахарев поднялся с кресла и, шаркая одной ногой, пошел к дверям.
— Вот,
Лука, и мы с тобой дожили до радости, — говорил Бахарев, крепко опираясь на плечо верного старого слуги. — Видел, какой молодец?..
— Слава тебе, господи, — с умилением проговорил
Лука, откладывая свободной рукой широчайший крест.
— Нет, ты посмотри, Маша, какой молодец… а? — повторял Василий Назарыч, усаживаясь при помощи
Луки в ближайшее кресло.
Когда Надежда Васильевна улыбалась, у нее на широком белом лбу всплывала над левой бровью такая же морщинка, как у Василья Назарыча. Привалов заметил эту улыбку, а также едва заметный жест левым плечом, — тоже отцовская привычка. Вообще было заметно сразу, что Надежда Васильевна ближе стояла к отцу, чем к матери. В ней до мельчайших подробностей отпечатлелись все те характерные особенности бахаревского типа, который старый
Лука подводил под одно слово: «прерода».
Сейчас после обеда Василий Назарыч, при помощи
Луки и Привалова, перетащился в свой кабинет, где в это время, по стариковской привычке, любил вздремнуть часик. Привалов знал эту привычку и хотел сейчас же уйти.
— Я тебя за это и люблю… А мама, Досифея,
Лука, Хина — да все, решительно все, кажется, с ума сошли.
Старшего сына, Костю, Бахарев тоже очень любил, но тот почти совсем не жил дома, а когда, по окончании университетского курса, он вернулся домой, между ними и произошли те «контры», о которых
Лука сообщил Привалову.
Сумрачный и неприветливый сидит в своей каморке старый
Лука.
Последнюю
Лука чистит с особенным ожесточением, точно старается ее задобрить.
Железный ящик, прикрепленный к двери с внутренней стороны, в глазах
Луки имеет какое-то особенное, таинственное значение: из этого небольшого ящика налетают на бахаревский дом страшные минуты затишья, и Лука с суеверным страхом подходит к нему каждое утро.
Однажды, когда
Лука принес письмо, Василий Назарыч особенно долго читал его, тер себе рукой больное колено, а потом проговорил...
— Ну,
Лука, наши с тобой дела плохи…
У
Луки екнуло сердце от этих слов, и он раскрыл рот, приготовившись выслушать неприятное известие.
Суеверный
Лука крестится и творит молитву, когда хлопнет железным листом на крыше или завоет в трубе.
Все это от проклятых писем», — думает про себя
Лука, прислушиваясь к каждому звуку.
У Марьи Степановны не было тайн от немой, и последняя иногда делилась ими с Лукой, хотя с большой осторожностью, потому что
Лука иногда мог и сболтнуть лишнее, особенно под пьяную руку.
Придет
Лука в кухню, подсядет к самому столу, у которого командует Досифея, и терпеливо ждет, когда она несколькими жестами объяснит все дело.
Здесь
Лука узнал, что у «Сереженьки» что-то вышло с старшей барышней, но она ничего не сказывает «самой»; а «Сереженька» нигде не бывает, все сидит дома и, должно быть, болен, как говорит «сама».
— Которая уж неделя пошла… — вздыхает
Лука.
Однажды, когда
Лука особенно сильно хандрил с раннего утра и походя грыз Игоря, сильный звонок у подъезда просто взбесил степенного старика.
— Кого это черт принес! — ругался
Лука, нарочно медля отворить двери. — Точно на пожар трезвонит… Наверно, аблакат какой-нибудь, прости ты меня, истинный Христос!
Звонок повторился с новой силой, и когда
Лука приотворил дверь, чтобы посмотреть на своего неприятеля, он даже немного попятился назад: в дверях стоял низенький толстый седой старик с желтым калмыцким лицом, приплюснутым носом и узкими черными, как агат, глазами. Облепленный грязью татарский азям и смятая войлочная шляпа свидетельствовали о том, что гость заявился прямо с дороги.
— Господи Исусе Христе… — ужаснулся
Лука, отступая из своей позиции, и прибавил: — Да ведь это никак ты, Данила Семеныч?..
— Данила Семеныч… голубчик… Да откедова ты взялся-то? — взметался
Лука. — Угодники-бессребреники… Зачем ты приехал-то?
— Да ну тебя, подь ты к чомору! — отмахивался
Лука, затаскивая гостя в свою каморку. — Все у тебя, Данила Семеныч, хихи да смехи… Ты вот скажи, зачем к нам объявился-то?
— Ох, чует мое сердечушко, што не к добру ты нагрянул, — причитал
Лука, добывая полотенце из сундучка. — Василий-то Назарыч не ждал ведь тебя, даже нисколько не ждал, а ты, на-поди, точно снег на голову…
— Был и такой грех,
Лука, был грех…
Данила Семеныч только бессильно махнул рукой и принялся умываться.
Лука долго и безмолвно следил за процессом умыванья, а потом что-то вспомнил и торопливо выбежал из каморки.
Но
Лука не слышал последних слов и на всех парах летел на половину Марьи Степановны. Добежав до комнаты Надежды Васильевны, старик припал к замочной скважине и прошептал...
— Чего тебе,
Лука? — отозвалась Надежда Васильевна, показываясь в дверях.
Надежда Васильевна, не слушая болтовни
Луки, торопливо шла уже в переднюю, где и встретилась лицом к лицу с самим Данилой Семенычем, который, очевидно, уже успел пропустить с приезда и теперь улыбался широчайшей, довольной улыбкой, причем его калмыцкие глаза совсем исчезали, превращаясь в узкие щели.
— Ах, старый хрен, успел уж набрехать по всему дому, — проговорил он, косясь на
Луку. — Здравствуйте, барышня… Хорошеете, сударыня, да цветете.
— Ох, быть беде, барышня… — шептал
Лука, провожая Надежду Васильевну. — Уж я верно вам говорю…
— Папа кричит так страшно… Надя, голубчик, беги скорее, ради бога, скорее!.. У них что-то произошло…
Лука плачет… Господи, да что же это такое?!
Утром, когда
Лука и Данилушка распивали чай, в передней послышался нерешительный звонок.
— Кому бы это быть? — недоумевал
Лука, направляясь к дверям.
У подъезда стоял Привалов. В первую минуту
Лука не узнал его. Привалов был бледен и смотрел каким-то необыкновенно спокойным взглядом.
— Нет, мне необходимо видеть Ляховского, — упорствовал старик и велел
Луке подавать одеваться.
Лука, шепча молитвы, помог барину надеть сюртук и потихоньку несколько раз перекрестился про себя. «Уж только бы барину ноги, а тут все будет по-нашему», — соображал старик, в последний раз оглядывая его со всех сторон.
— Ну что,
Лука, я сильно похудел? — спрашивал Василий Назарыч, с костылем выходя в переднюю.
Эти известия как-то сразу встряхнули Привалова, и он сейчас же отправился к Бахаревым. Дорогой он старался еще уверить себя, что Хина переврала добрую половину и прибавила от себя; но достаточно было взглянуть на убитую физиономию
Луки, чтобы убедиться в печальной истине.
Цитаты из русской классики со словом «Лука»
Ассоциации к слову «лука»
Предложения со словом «лук»
- Пока картофель варится, головку репчатого лука мелко нарезать и спассеровать на сливочном масле.
- Зелёный лук очистите, вымойте и крупно нарубите, добавьте мелко нарезанные солёные огурцы.
- Русский задумчиво потрогал переднюю луку седла, заднюю, погладил тебеньки, недоверчиво попробовал на прочность стремена.
- (все предложения)
Значение слова «лука»
ЛУКА́, -и́, мн. лу́ки, ж. 1. Дугообразный поворот реки, а также мыс, огибаемый рекой. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ЛУКА
Дополнительно