Неточные совпадения
Пролетка остановилась у подъезда низенького деревянного дома в один этаж
с высокой крышей и
резным коньком.
Ход на террасу был через столовую, отделанную под старый темный дуб,
с изразцовой печью, расписным, пестрым, как хромотроп, потолком,
с несколькими
резными поставцами из такого же темного дуба.
Кругом него были расставлены мудреные стулья
с высокими
резными спинками и сиденьем, обтянутым тисненным золотыми разводами красным сафьяном.
Привалов очутился в некоторой засаде, из которой ему просто неловко было выйти. «Сядем» —
резнуло его по уху своим слишком дружеским тоном, каким говорят только
с самыми близкими людьми.
Слова Хины
резали сердце Половодова ножом, и он тяжело стиснул зубы. У него мелькнула даже мысль — бежать сейчас же и запалить эту «святыню»
с четырех концов.
Охрипшие и надсаженные голоса арфисток неприятно
резали непривычное ухо; на каждом шагу так и обдавало ярмарочным кабаком
с его убогой роскошью и беспросыпным, отчаянным пьянством.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться
с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (
Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (
Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Смерил отшельник страшилище: // Дуб — три обхвата кругом! // Стал на работу
с молитвою, //
Режет булатным ножом,
— Что хошь
с нами делай! — говорили одни, — хошь — на куски
режь; хошь —
с кашей ешь, а мы не согласны!
Был ясный морозный день. У подъезда рядами стояли кареты, сани, ваньки, жандармы. Чистый народ, блестя на ярком солнце шляпами, кишел у входа и по расчищенным дорожкам, между русскими домиками
с резными князьками; старые кудрявые березы сада, обвисшие всеми ветвями от снега, казалось, были разубраны в новые торжественные ризы.
Старый, запущенный палаццо
с высокими лепными плафонами и фресками на стенах,
с мозаичными полами,
с тяжелыми желтыми штофными гардинами на высоких окнах, вазами на консолях и каминах,
с резными дверями и
с мрачными залами, увешанными картинами, — палаццо этот, после того как они переехали в него, самою своею внешностью поддерживал во Вронском приятное заблуждение, что он не столько русский помещик, егермейстер без службы, сколько просвещенный любитель и покровитель искусств, и сам — скромный художник, отрекшийся от света, связей, честолюбия для любимой женщины.